Телега въехала в предместья гномьего города и покатила по мощеным тесаным камнем улочкам между одно– и двухэтажными домами. Дождь унялся, опять выглянуло солнышко. В зеленых палисадниках резвилась детвора, хозяйки вновь вывешивали на бельевые веревки стираную одежду. На тротуаре звонко горланил лотошник:
– Налетай весело, кому брюхо свело! Налитушки с яйцом, пирожки с визигой!
Шакнар сделал торговцу знак, и тот мигом подскочил к телеге.
– Сколько?
– Вешка.
– Держи за пару.
Орк разломил половину пирога с визигой и протянул Хале. Он до сих пор чувствовал себя не в своей тарелке. Пума недовольно отвернула морду, словно хотела упрекнуть: «Хозяин, ты с ума сошел? Я что – лошадь или корова?! Львы такое не едят!»
Телега тарахтела колесами по дорожным камням, и тихий пригород Скаллена постепенно сменился оживленным центром. По тротуарам сновал гномий народ – по большей части мастеровые люди в куртках с медными значками гильдий на лацканах всевозможных кафтанов, сюртуков и бекешек. Шакнар не знал толком их сословий, но среди вензелей и эмблем ремесленников он углядел где ножницы, где наковальню, где ложку с вилкой. А больше всего было литейщиков. Они даже пряжки ремней носили с филигранью своих труб и домен. Газетчики на углах улиц размахивали кипами печатных листков и громко вещали об их содержимом. За один квартал Шакнар выяснил для себя, что в Йоранских степях просто до безобразия размножились беспанцирные черепахи, которые имели наглость пожрать у местных фермеров посевы люпина и что вскоре выйдет монография некого местного писателя, посвященная Хазорской пуще, где любой грамотный человек может найти для себя немало поучительного. Движение телеги замедлилось, потому что мостовые оказались забиты всяческим транспортом. По большей части механическим. Орк не раз наблюдал в сражениях и тыловых рейдах трициклы гномов, так что он удивился не их наличию, но их числу и массе разновидностей. А особенно его поразили двухколесные машины, которые приводились в действие ногами седока. Некоторые из них носились с такой скоростью, что Шакнар подумал – не худо было бы их использовать в качестве ездового зверя при атаке противника в лоб. Лучники Лиги с одинаковым желанием бьют и всадников, и скакунов. Попасть стрелой в железную штуковину из колес и труб куда сложнее, чем поразить живую нургайскую гиену.
Гостиница «Слава металлургам!» оказалась белым каменным зданием с колоннами по фасаду. Шакнар на своем веку не раз видывал мавзолеи некромантов и сразу подумал, что архитектор был им сродни. Широкий портик нависал над галереей, куда брички и трициклы завозили постояльцев. Когда подвода с Шакнаром и Халой уже готовилась завернуть ко входу постоялого двора, из переулка ей навстречу выехал агрегат с прицепленной сзади огромной железной клеткой. За его рулем сидел молодой безбородый парень с веснушчатым лицом.
– Эге! – воскликнул он. – Это что, значит, я опоздал, получается? Так, что ли, выходит?
– Опоздал куда? – осторожно спросил Шакнар, потому что его возница не проронил в ответ ни слова.
– Да вас же встречать! Вот и клетку специально припряг. А может, перегрузимся по-быстрому, а? Не то мне влетит.
Но уже от высоких дверей гостиницы к Шакнару спешил дородный гном в бархатной жилетке с золоченой перевязью, а за ним семенил гоблин в черном цилиндре с красной атласной лентой у основания тульи. Цилиндр плотно сидел на длинных ушах нелюдя, отчего они торчали в разные стороны, как две горизонтальные перекладины.
– Вот так встретили гостя! – гном плотного телосложения в отчаянии заломил руки. – Какой стыд! Что мы напишем его непотребству Джи Эму? Так подвести главу самого Бегенча! Это ты, Ширмач, виноват!
– Я?! – от возмущения гоблин весь выгнулся словно живой вопросительный знак. – Я же все утро проторчал в управе? Вот оно! – он с ловкостью фокусника выдернул из-за пазухи листок гербовой бумаги. – Разрешение! За личной подписью Рули Шпаклера: «Допустить в град Скаллен львицу горной породы по прозвищу Хала. Передвижение разрешить только в присутствии сопровождающего лица – дрессировщика львицы Шакнара!» Вот! А ты чем занимался, любезный хозяин? Почему не выгнал к заставе этого лодыря с клеткой?
И они начали браниться, доказывать свою правоту, призывая в свидетели всех богов, родственников и даже случайных прохожих. Их ругань прервал парень на трицикле:
– Я так понимаю, что машину в гараж можно загонять?
Оба спорщика возмущенно воззрились на своего водителя и не сносить бы ему головы, но гоблин внезапно вспомнил о новом постояльце:
– Простите, достойный Шакнар, за отсутствие принимающего сервиса! Постараемся компенсировать вам наилучшим обслуживанием в номерах. Ваши апартаменты давно готовы. А для милейшей Халы мы переоборудовали одну из конюшен. На лошадях теперь все равно мало ездят. Кстати, как вам удалось миновать таможню без разрешения на ввоз хищников?
– Договорились, – уклончиво ответил Шакнар и досадливо подумал: «В этом Фаркрайне я стал похожим на Ханчи. Шустрю и договариваюсь».
– Пожалуйте в гостиницу… Обед будет немедленно подан. Желаете ванну? Массажиста или зубодера? Нет? Слуга заберет ваш багаж.., – Ширмач споткнулся, потому что «багаж» в этот момент широко зевнул, демонстрируя пасть, полную острых зубов.
За последнее время Шакнар уже привык к статусу незначительного лица, поэтому находился в сильном смущении от всеобщего переполоха. Вновь вживаясь в роль влиятельной персоны, он великодушно махнул рукой:
– Ладно. Я отведу ее сам. Хала!
– Да-да, благодарю! Для вашей питомицы у меня как раз приготовлен целый таз свежего, сочнейшего бараньего окорока. Даже кожу сняли!
– А вот этого не надо! – веско сказал Шакнар. – Драть шкуры она любит. И внутренности всякие – кишки там, селезенку, рубец. Когда ест, аж урчит. В такой момент ее
