задачей. О том, что мы живы, преступники узнают ещё до своего возвращения. Ударить необходимо сейчас, пока они уверены, что инициатива на их стороне, не ждут атаки и чувствуют себя в безопасности в своих секретных сателлитовских норах.
– Значит, доберёмся до них сейчас, – улыбнулась она. – Секунда вместе дороже года одиночества.
Несколько мгновений они молча сидели, прижавшись друг к другу, потом Лаванда продолжила заниматься раненым, и Берёзов задумался, просчитывая варианты действий. В первую очередь всё упирается в недостаток снаряжения, идти в Сателлит с парой автоматов бессмысленно, и решить этот вопрос необходимо быстро. Если вооружение нельзя разыскать, то его нужно выкрасть или отвоевать у тех, у кого оно есть, и желательно поближе, чтобы не тратить много времени на передвижения. Хотя если туда можно доехать на машине, то вопрос времени отпадает, если Болт не откажет в помощи. Туман собрался обговорить это с легендарным сталкером, но бросил взгляд через лобовое стекло автомобиля и невольно осёкся.
– Это что, бронепоезд? – Берёзов вгляделся в виднеющуюся на горизонте цепочку ракетно-артиллерийских вагонов, в которую упиралась лента дороги. – Мы едем прямо к нему?
– Похоже на то. – Болт прислушался к чему-то, неощутимому для остальных. – Нам в крайний вагон вроде. Он прицепной и невоенный. Раньше был безопасным.
– Рас когда-то прятался в таком вагоне у Синего бронепоезда. – Туман разглядывал приближающуюся стальную махину, утыканную орудиями. – А это Красный.
– Красный бронепоезд предельно агрессивен, – забеспокоилась Лаванда, выглядывая из-за плеча Берёзова. – Раньше к нему ближе пятисот метров подходить запрещалось. Он начинал стрелять сразу, в ГНИЦ задокументировано больше сотни инцидентов, связанных с ранениями или летальным исходом… Мы сумеем выйти из машины?
– Сумеем, – уверенно ответил Болт. – Стрелять только в него не надо, и всё нормально будет. Не зря же дорога туда ведёт.
Залитый солнечными лучами утреннего солнца степной просёлок действительно подходил вплотную к железнодорожной насыпи и заканчивался в пяти шагах от неё, обрываясь в никуда. Сам бронепоезд оказался немного левее относительно сбрасывающего скорость «газика», и Лаванда подалась вперёд, вглядываясь куда-то дальше, мимо стальной махины.
– Это барьер Красной Зоны? – она указала на прозрачно-призрачное подрагивание, бесплотной бесконечной стеной вознёсшееся по ту сторону железнодорожной насыпи.
– Да. – Болт остановил автомобиль. – Красная не может продвинуться за железную дорогу.
– Как хорошо его видно из машины… – задумчиво протянула Лаванда. – Я совершенно не понимаю природы бронепоездов… Как одна или две, пусть даже очень сильные, аномалии могут воспрепятствовать расширению целой Зоны? В Ареале многое противоречит законам физики, но это противоречит законам Ареала. Валера, ты уверен? – Она перевела на легендарного сталкера недоумённый взгляд. – Ты чувствуешь это через пси-поле?
– «Газик» подсказывает. – Было непонятно, шутит ли Болт или говорит серьёзно. – Ареаловского пси-поля я не чувствую. Для этого нужно быть мутантом или Зомби. – Он уклончиво добавил: – Я чувствую другие информационные поля. Но насчет бронепоездов можешь быть уверена. Красная Зона не сможет выйти за насыпь. Это фильтрационный барьер. Он Ареалу неподвластен.
– Твоя машина, часом, не от бронепоезда отпочковалась? – Туман пересел на край сиденья и забросил автомат за спину. – Выходить можно?
– Пошли. – Болт заглушил двигатель и распахнул дверцу.
Лежащая вокруг сочная зелёная равнина, залитая лучами застывшего в голубой небесной лазури светила, мгновенно исчезла, сменившись пейзажем Жёлтой Зоны. Лаванда с Туманом, не сговариваясь, одновременно извлекли из карманов «Ариадны» и осторожно вылезли наружу. Ближайшая орудийная башня зловеще зажужжала сервоприводами, разворачиваясь в их сторону, и дульный срез автоматической пушки словно принюхался к появившимся из машины людям. Секунду орудие изучало гостей, потом потеряло к ним интерес, и башня развернулась в прежнее положение.
– Серьёзный подход к делу, – оценил Берёзов, заставляя организм игнорировать резкий выброс адреналина. Профессионалу непросто устоять на месте, когда в твою сторону разворачивают орудие, способное за секунду выпустить полсотни снарядов.
Если, конечно, аномалия в виде бронепоезда соответствует по характеристикам своему видимому подобию. Помнится, у одной аномалии размерами поменьше на вооружении стоит ППШ-41. С виду он тоже неотличим от прототипа. Вот только в действии совсем другой. Туман покосился на абсолютно спокойного Болта и посмотрел в небо, определяя время. Растёкшаяся над головой мутная зелёная пелена рассеивала солнечный свет по сине-жёлтым окрестностям, и на контрасте с видом из «газика» было хорошо заметно, что даже днём в Ареале не так светло, как за его пределами в погожий летний день. Берёзов отыскал глазами неяркий голубой диск солнца. Сейчас часов восемь-девять утра, Седьмой день… Взгляд упёрся в парящую на недосягаемой высоте огромную птицу.
– Ого. – Берёзов прикинул её размеры. – Здоровенная… На дракона похожа. Это что такое?
– Не знаю. – Лаванда тоже изучала далекий драконоподобный силуэт. – Раньше таких птиц в Ареале не было. Полагаю, это одна из новых мутаций, вызванных сверхмощным Выбросом, спровоцированным ядерным ударом. Как-то мне не по себе… Она на меня смотрит, я чувствую…
– Туман! Лаванда! Это вы? – Из-за прицепного деревянного вагона вышла миниатюрная женская фигурка в камуфляже под Зелёную Зону, и Берёзов окинул вагон внимательным взглядом. Окон нет. Наверное, она услышала шум мотора. Странно, что не испугалась двигающейся через аномалии машины и выходящих из неё террористов- убийц, чьи фото РАО развесило на каждом углу.
– Мы, – подтвердил он, осматривая густо усеянные аномалиями окрестности. Справа и слева лес, до опушки метров триста в обе стороны. Значит, бронепоезд откроет огонь в случае внезапной атаки. Позади, за спинами, открытая местность, тянется на пару километров. Оттуда незамеченными не подойти. Впереди и вовсе Красная Зона. Единственное
