только на первый взгляд. Знаете, что они взяли за долю в «Арене»? Что послужило оплатой?
– Конечно нет! – как-то даже зло ответил Голд. – Антоныч, я сейчас закипать начну!
– Поддерживаю, – присоединился к нему я. – Сколько можно?
– Нет чтобы порадовать старика, – насупился Оружейник. – Ну да, я люблю театральные эффекты, могли бы и потерпеть.
– Так что же они получили за долю в «Арене»? – не сговариваясь, гаркнули мы с Голдом, причем он еще подался вперед и захлопал глазами.
– Три корабля, на которые «Халифат» наложил свою лапу в самом начале, – невозмутимо сообщил нам Оружейник. – Ну, как корабля? Это, скорее… мм… небольшие суденышки, не лайнеры какие-нибудь, но вполне серьезные, вместительные и даже бронированные. Знающие люди назвали их модифицированными боевыми катерами класса «S». Человек сорок на борт брать могут, пулеметы на них стоят, сам видел. Еще есть пушка, а сзади – что-то вроде ракетной установки. Правда, не знаю, есть к ним у Рувима боезапас или нет. Но думаю, что есть.
– О как! – Мы с Голдом переглянулись.
Боевые бронированные катера с пулеметами, орудиями и ракетной установкой. Целых три. Что я там говорил о сборе пошлины за проход по реке? Собирать мне ее, пока эти ребята ко мне не пожалуют и не разнесут мой утес вдребезги вместе с противопехотной пушкой. Чтобы свободной торговле на их реке не мешал. А потом высадят сотню десанта в полной выкладке – и все.
Ну, может, и не все, я сгущаю краски, катера не эсминцы, но вероятность такая есть.
Если бы я был на их месте и стремился прибрать к рукам реку, то так бы и сделал. Половину десанта высадил бы за несколько километров до нас, вторую под прикрытием орудий и пулеметов – у утеса, а дальше утюжил бы нас по полной, пока крепость белый флаг не вывесит.
– Так вот. – Лев Антонович явно наслаждался произведенным эффектом. – Рувим не слишком стремится быть первым здесь, в городе, зато река ему очень интересна. И люди, которые на ней живут, – тоже. А мы, судя по всему, самое крупное речное поселение из тех, что известны. Остальные так – мелочовка, живут по берегам, рыбу ловят, пиратствуют при случае. И у него к тебе, Сват, есть разговор и интересное предложение. Какое – могу только догадываться, он со мной детально говорить не стал, нет здесь обычая с доверенными лицами заключать сделки. Все напрямую.
– А как ты на него вышел-то? – спросил я.
– Это не я на него, это он на меня, – пояснил Оружейник. – Я так думаю, что Ривкин сливает информацию Рувиму, точнее, кому-то из его людей. Так-то наш американский друг – из «Мэйфлауэра», но его работа – мотаться по реке, а она – в зоне интересов «Земноморья». Наверняка он у них на жалованье. Ко мне денька через четыре после прибытия человек пришел и передал приглашение от Рувима, он захотел меня увидеть. Я, если честно, когда разговор с ним начинал, даже не знал, чем дело кончится – то ли тем, что и я, и все, кто со мной тогда был, из его… хм… резиденции так и не выйдут, то ли тем, что я в тот же день Щура к тебе отправлю. Выстрелил второй вариант.
Ну, по крайней мере появилась хоть какая-то ясность, хотя и очень условная. Вот чего я очень не люблю, так это того, когда чего-то не понимаю или объяснить не могу. А интерес к себе одного из владетелей домов я никак не мог обосновать. Что ему до группки людей, живущей где-то на отшибе, и их лидера? На фоне местных реалий мы даже не бедные родственники.
– Понятно, что пока ничего не понятно, – согласился с ним я. – Но хоть какая-то логика появилась. Как считаешь, Антоныч, он меня под себя гнуть будет или все-таки о чем-то договариваться?
– И то и другое, я так полагаю, – помолчав, сказал Оружейник. – В равной мере. Я так думаю, что ему форпост на реке нужен, не сильно близко от города, где они и так все контролируют. Поставь он своих людей вверх и вниз по течению – и вся река по факту его. Ты в данном случае самая подходящая кандидатура. Уже там осел, люди у тебя есть, оружие тоже есть. Скрывать не буду – я ему про нас кое-что рассказал, ну, не детально, ясное дело, но рассказал.
– Вассалитет? – задумчиво глянул на него Голд.
– Скорее протекторат, – покачал головой Оружейник. – Как мне думается. Он со мной своими планами не делился.
– Не хочу я ни того ни другого, – сообщил им я. – Ну вот не хочу. Как это ни назови, выходит, что мы кому-то что-то будем должны. У нас есть планы, мы куда-то собрались, но тут приходят их люди и говорят: «Все ваши дела побоку, собираемся, едем». И ведь в сторону не вильнешь. Не нужно мне этого, не хочу чужим умом жить и под чужие желания подстраиваться. Я впервые за всю жизнь волю почуял, понимаете? Что надо мной нет никого, не считая этих двух клоунов, Хлюпа и Люта.
– Кстати, я про них тут тоже кое-что узнал, про этих двоих много разных слухов ходит. Забавные персонажи оказались, особенно Лют, – встрепенулся Оружейник. – А что до протектората – ты не торопись. Не в смысле – подумай, а в том смысле, что пока еще неизвестно, какое тебе предложение сделают. Рувим от остальных владетелей отличается, те все практики, все норовят под себя грести, ну, кроме, может, азиатов. А этот – стратег, он перспективно мыслит и ни с кем никогда не спорит, но при этом имеет свою позицию, что само по себе впечатляет. Если тут с кем и можно дело иметь, так это с ним.
– Так я поговорить и не против, о чем речь? – удивился я. – Само собой – сходим, побеседуем. Просто я свой взгляд на вещи обозначил. Но, опять же, это моя личная позиция, есть еще мнение народа. Здесь наших немного, но если все будет именно так, то с ними посоветоваться надо будет обязательно.
– Ты сгущаешь краски. – Голд улыбнулся уголками рта. – Услышал слова «три боевых катера» и сразу нарисовал себе жуткую картину, как они плющат нашу крепость, да?
– Не без того, – не стал скрывать я. – Чего греха таить.
– И зря. – Консильери обменялся взглядами с Оружейником. – Не будут они гонять свой флот только ради того, чтобы разнести на атомы какого-то поместного князька, сидящего черт знает где и ничем им, по сути, не мешающего. Смысл? Нет, возможно, потом… Но к тому времени и мы можем поднабрать мощь – почему нет? Месяц назад что у
