Вот же. Список государств, в которые мне не стоит соваться, начал расширяться. Сначала в него попал Асторг из-за семейства Фюрьи, теперь вот Фольдштейн. Если дело так дальше пойдет, то мне континент с овчинку покажется.
А король тем временем оттачивал на мне остроумие.
– Что ты к девушкам жмешься? – сыто гоготал он, подмигивая мне. – Хотя там тебе и место, фон Рут. Здесь-то стоят те, кто не боится звона стали и любит запах крови врага. А ты, поди, ему запах роз предпочитаешь? Ты точно не цветочник? Может, ты эти выращиваешь, как их… Настюрции?
Я с трудом сдерживался, чтобы не ответить ему чем-то не менее резким и оскорбительным, уже практически не обращая внимания на то, что Аманда крепко сжала мою руку под столом, призывая к спокойствию.
Гарольд, похоже, тоже понял, что к чему. Он, стоя за спиной короля, делал мне страшные глаза, то и дело мотая головой и как бы говоря: «Не вздумай».
Я бы и рад промолчать, да сил уже нет это все терпеть. Ну да, он король. И что? Он, в конце концов, не мой король. У меня свой есть, может, и не такой боевитый, зато денежку раз в год в толпу бросает. Вот интересно – от моего родного королевства сюда кто-то пожаловал? Я бы за него болеть стал. Может, повезет, может, уделают они бойцов вот этого бородатого… Короля!
– Барон фон Рут спас мне жизнь, – неожиданно громко заявила Луиза, бесстрашно глядя в слегка осоловелые от выпивки глаза короля Роя. – Он один дрался с четырьмя негодяями. Если бы не он, то меня бы убили.
– Меня – тоже, – добавил де Лакруа. – Он в той заварушке и мне жизнь спас.
– Не поверите, дядюшка. – Гарольд потер шею рукой, как видно, вспомнив нож кузнеца и стычку в корчме. – Но и я обязан ему тем же. Эраст – верный друг и смелый дворянин, смею вас заверить.
– Случайности, – недовольно пропыхтел король и сменил тему, поняв, что мои друзья смеяться надо мной не станут.
Впрочем, на этом наша аудиенция и закончилась, через несколько минут нам ясно дали понять, что пора и честь знать, и это ни у кого недовольства не вызвало. Правда, король попросил задержаться Гарольда, пожелав о чем-то с ним побеседовать наедине. Надо думать – о деталях его участия в турнире.
Аманда порядком рассердилась на отца за его выходки и не простилась с ним, первой выйдя из шатра. Я последовал ее примеру, даже не отвесив прощального поклона королю. Возможно, это был совершенно мальчишеский жест, но я был жутко зол. Вот за что мне это все, а? Лучше бы мы послушали Аманду и проехали мимо Форнасиона.
А еще, покинув королевский шатер, я достал из кармана платок и завязал на нем узел. Все мы потихоньку приобретаем привычки друг друга, и эта мне пришлась по душе. Не забуду. Если повезет и я останусь жив – на пену изойду, но как-нибудь королю Рою насвинячу. Я не благородный по крови своей, я прощать не умею, меня так жизнь воспитала.
– Вообще-то он мой отец, – прокомментировала мои действия Аманда, прекрасно понявшая, что к чему. – Ну да, у него жуткий характер, но…
Я ничего ей не ответил, убрав платок в карман, и стал спокойно дожидаться Гарольда.
Улицы, по которым мы возвращались, были шумны до невозможности, словно весь город не спал. Тут и там комедианты и жонглеры развлекали почтеннейшую публику, люди развлекались, пели и плясали.
– Какой веселый город! – сообщила нам Флоренс, которую немного смущало наше молчание. – Монброн, скажи, а ты ко мне как относишься?
– Странный вопрос, – вроде как даже смутился Гарольд. – С чего это тебя вдруг заинтересовало?
– Ну-у-у… – протянула Флоренс и выпалила: – А давай я на время турнира буду дамой твоего сердца? У меня и лента хорошая есть, ты сможешь ее на шлем повязать. Ну, Гарольд, не будь букой! За меня никто никогда не сражался, понимаешь? Денег у моего папы много, но…
– Все-все! – остановил ее Гарольд. – Хорошо, Флайт, ты на время турнира – предмет моих грез. Серенад я тебе не обещаю, но прославлять на ристалище твое имя буду.
– Ура! – Фло даже умудрилась от радости подпрыгнуть в седле. – Девчонки в школе от зависти сдохнут. Эраст, твоя Фюрьи – первой!
– Хррр! – прорычал я, уже не имея в запасе негрубых слов.
– Не рычи! – подал голос Карл. – Эраст, если честно, я не понял, с чего ты отказался-то. Я же знаю – ты не трус.
– Завидую я твоей жене, Фальк, – с печалью глянула на него Аманда. – Ну, если таковая будет.
– Почему? – крайне удивился Карл.
– Ты даже когда рогами будешь дверь сносить, то и тогда их не заметишь, потому что всегда даже очевидных вещей не видишь. Вот ей и удобно будет! – пояснила ему Аманда. – Все, закрыли тему. Мы друг про друга и так все знаем, а что думают остальные, нас не должно волновать. Тем более что ни про кого из нас скоро никто ничего хорошего думать не будет.
– А это-то почему? – с мукой в голосе спросил Карл, которому нравилось, чтобы его любили и им восхищались. Как все сильные люди, он был немного тщеславен.
– Потому что мы подмастерья мага, – в один голос ответили ему Луиза и Аманда. – И если мы получим посохи, нас никто не будет любить. Магов не любят!
– Плохо, – вздохнул Карл, но вскоре отвлекся от грустных мыслей, засмотревшись на почти ничем не прикрытых гимнасток на дощатом помосте.
Разговора с отцом Луизы этим вечером у нас не получилось – Марло передал нам, что его господин просил принести свои извинения, но нынче он очень устал. Впрочем, господина де Лакруа он принять готов, поскольку ему этот разговор был обещан.
Робер немедленно отошел с Луизой в сторонку, и парочка зашепталась о чем-то своем.
Дожидаться итога разговора мы не стали – дружба дружбой, но есть сферы, в которые лезть не стоит. Потому, пожелав друг другу спокойной ночи, мы разошлись по
