– На мне две тонны чешуи, еда, – пророкотала женщина-осьминог. – Она прочнее любой брони…
На середине фразы под щупальцем монстра промелькнула тень. Я говорила, что двигаюсь быстро? Ха! Слэйто с легкостью меня в этом превзошел. Он проскочил мимо щупальца, пока я отвлекала чудище разговором, а затем подхватил Аэле без видимого усилия, словно пушинку, и бросился к берегу.
Осьминог и я смотрели ему вслед. Маг выскочил на берег, перекинул девушку через плечо и скрылся в ивовых кустах.
– Ты только подумай, – почти сочувственно проговорил монстр. – Использовал тебя как приманку, чтобы сбежать. Ты одинока, девочка с мечом, никто с тобой рядом не задерживается, верно? Просто дай мне тебя съесть. Мои дети окружат тебя, и ты больше никогда не будешь одна.
Я смотрела на берег, как последняя дура, в надежде, что кусты зашевелятся и маг вернется. Какая наивность. Ему надо было спасти Аэле, он говорил это не раз и не два. Только она имеет ценность для него и для мира. А я просто в очередной раз попалась на удочку, поверила в то, что кому-то есть до меня дело.
В горле образовался плотный ком. Происходи это все до Взрыва, мои щеки были бы уже мокрыми от слез. Но я не могла плакать. Поэтому, как всегда, расхохоталась.
– Вот же засранец! Лишил тебя двух основных блюд, уродина. Осталась только я – на десерт.
Я оглянулась, пытаясь прикинуть расстояние до берега, который мы покинули. Туннель за спиной был цел. Осьминог, похоже, разгадал мое намерение.
– Десерт, даже не думай бежать назад. Я просто обрушу весь мост. Мои дети разорвут тебя в клочья, и мне не достанется ничего. А я люблю свежее мясо – и поэтому ты все еще жива.
Сражаться я не могу, убегать – тоже. Путь вперед перекрыт щупальцем. Довольно скоро монстр разворотит верх туннеля и просто подхватит меня и вытащит наружу. Положение выглядело безвыходным.
– Такая несчастная и одинокая, что даже есть жалко… – размышляло между тем чудовище. – Брошенная друзьями, покинутая. В желудке Мамочки тебе не будет одиноко.
И вдруг догадка вспыхнула у меня в голове. Я выпрямилась в полный рост и направила конец бесполезного меча на осьминога:
– Ты боишься меня, тварь. Я не могу даже поцарапать тебя, стою в западне, но ты все равно боишься. Дело не в том, что ты не хочешь делить мое мясо со своими выродками. Ты сейчас в раздумьях! Прикидываешь, что я могла такого сделать, чтобы уничтожить голубятню в Крылатой пещере и сад Тополиса. Думаешь, что у меня есть какой-то секрет.
Тварь склонила свою человеческую половину над пробитым сводом тоннеля. Невыносимо пахнуло тухлой рыбой. Теперь я могла разглядеть бездонные блеклые рыбьи глаза, мерцающие безумием, и осклизлую, словно налепленную с чужого лица кожу. Рот чудовища приоткрылся, обнажив два ряда мелких и острых зубов:
– Никто тебя не боится, проклятое дитя. Просто одна сумасшедшая белка возле Карнака без устали несет ересь о пророчестве. Ты веришь в пророчества, десерт? Лично я – нет. Когда Король займет престол, я прибуду на Коронацию. Я буду в первых рядах, и он одарит меня своей любовью. И тогда, плача от счастья, я расскажу, как сожрала маленькую одинокую девочку в Заячьей пади. И что в этом не было ничего от пророчества.
Краем глаза я уловила движение. Одна из русалок прижалась к ледяной стенке туннеля. Как ребенок вглядывался бы в темноту морозной ночи, так монстр, закрыв глаза от света приложенными к вискам уродливыми ладонями, всматривался в глубину туннеля. Он разглядывал меня, пока остальные русалки смотрели только на свою Мамочку. Внезапно любопытная русалка повернулась к берегу и, увидав что-то там, нырнула в озеро. Осьминог тоже развернулся.
На берег неспешно вышел Пушок. Как лис мог оказаться на той стороне, да еще и так быстро? Одни быстрые лапы не донесли бы его туда в обход озера, пока мы пересекали его по мосту, то есть по прямой. Лис отрывисто тявкнул, оставаясь на безопасном расстоянии от воды.
– Закуска? – удивился монстр.
Затем зашевелились ивовые кусты, и показался Слэйто. Он шел, как мертвец из детских страшилок: его водило из стороны в сторону, ноги заплетались, увязая в песке, голова безвольно моталась из стороны в сторону. Маг дошел до места, где стоял лис, и рухнул на колени. Я не видела его глаз, он не смотрел в мою сторону – но сердце заныло. За мной вернулись?
– Зачем ты вернулся, ужин, – с легким недовольством произнес человек-осьминог и переместился в сторону от моста, перестав надо мной нависать. Похоже, он был недоволен, что нашему с ним разговору помешали.
Слэйто поднял глаза. Даже со своего места я видела, насколько они красные. Это «след» после приема наркотика? Или это означает, что он употребил новую, большую порцию «элеевых слез»? Маг не смотрел на меня, его взгляд был прикован к осьминогу.
– Знаешь, не стоило тебе со мной связываться, – произнес Слэйто, чеканя слова.
Невероятно, он шептал, но я расслышала каждое слово, хотя нас разделяло порядочное расстояние.
Монстр впервые рассмотрел Слэйто, без сил сидящего на коленях в песке.
– Салана-но-равэ? Чего тебе надо? У меня с твоей братией нет никаких дел. Ты даже не человек. Убирайся прочь!
Как бы грозно ни звучал голос чудовища, в нем сквозил страх. Щупальца соскользнули с туннеля и в бессильной ярости начали бить по воде. Салтана-нове? Саланта-ма-ранэ? Чего? Не человек? Что ж, предсказуемо. Что же ты сделаешь, маг?
Слово, которое использовал осьминог, вертелось на языке. Казалось знакомым. Заокраинский язык? Похож, но нет.
Тем временем Слэйто резко погрузил руки в песок по локти. Они вошли в него, словно горячий нож в масло. Светлая челка прилипла к взмокшему лбу мага. Песок вокруг него начал слабо мерцать голубоватым светом.
– Может, у моего народа и нет с тобой дел. – Слэйто продолжал шептать, но каждое его слово будто било наотмашь. – А может быть, ты пытаешься посягнуть на что-то
