– Только в глаза ей не гляди!
Возобновилась дивная песня. Нежный голос успокаивал, слова проникали в самое сердце, и то вместе с кровью разгоняло по телу покой…
Подружки малость расслабились.
Но водяница вдруг как бросится! Девицы взвизгнули и теснее прижались друг к дружке.
И снова песня. Обволакивающая, ласкающая…
– Ой! – взвизгнула Яринка и зажмурилась.
Водяница опять с глухим ударом отскочила от невидимой стены.
И снова дивный голос заполнил воздух.
Девицы старались не глядеть. Русалка не отступала – стучала, скреблась, ходила по кругу.
– Как же нам теперь домой-то добраться? – прохныкала Яринка.
– К утру она вернется в воду. Осень нынче, днем водяницам по берегу шастать не дозволяется, – заверила Немира, не сводя взгляда с невероятно бледных стоп, будто светящихся в ночной мгле.
– Ты уверена?
– Зуб даю!
Так говорили люди, точнее дядька Неманос. Правда, он плут и пьянчуга, где врет, где правду говорит – никогда не разберешь. Но Немира в истерику не впадала – рассвет покажет, а он, хвала богам, уже скоро. Когда же стало ясно, что к разъяренной водянице не присоединятся товарки, она и вовсе осмелела.
Скоро русалка угомонилась и вернулась восвояси. Подружки даже не сразу поверили своему счастью, но переползать обережную границу не спешили.
– Может, поедим?
– Как ты можешь сейчас о еде думать? – шепотом спросила Яринка.
– Голод не тетка, – пожала плечами Немира и принялась развязывать узелок под громкое урчание в животе.
– Неужели ты ничего не боишься? – восхитилась подружка, жуя сало с хлебом.
– Еще как боится! Ласк да поцелуев! – ответил за Немиру хриплый голос.
– Олелько! – обрадовалась Яринка, спешно приглаживая волосы и расправляя юбку.
– Тебе чего тут надобно? – хмуро поинтересовалась Немира.
– На русалок пришел поглядеть.
– Что ж, гляди, – зашипели из-за прибрежных зарослей.
– Не гляди! – так истошно завопила Яринка, что даже в заводи затихли.
– Скорее в круг! – позвала Немира. – Тут не достанут!
Но Олелько и не требовалось особого приглашения. Завидев разгневанную нежить, он в один прыжок долетел до самого центра обережной защиты, нечаянно толкнув Яринку и распластавшись на Немире.
– Слезь с меня!
– Только за поцелуй, – хохотнул Олелько и потянулся к девичьим устам.
– Еще чего! – фыркнула та и попыталась скинуть с себя тяжеленную тушу.
Ладную бы пару молодец с Яринкой составили. И сложением схожи, и к поцелуям да подобным глупостям оба безудержный интерес имеют.
– Смотрите! Смотрите! – позвала подружка – и, к счастью для Немиры, спасенный «груз» сполз-таки с ее тела. – Это случайно не Данутка?
Олелько остолбенел. У Немиры сжалось горло, отказываясь пропускать воздух. У берега, по колено в лунной дорожке, стояла светловолосая девочка весен пяти. Она тянула тоненькие бледные ручки. Сомнений не осталось – это была сестра Олелько, та самая, что утопла в реке две зимы назад.
– Олелько, братец милый! – певуче заговорила кроха. – Неужто не признал? Иль не рад мне?
– Данутка, – прошептал тот и сделал шаг навстречу.
– Родненький, холодно мне без тебя, плохо на дне речном. Иди сюда, согрей теплом своим.
– Стой! – крикнула Немира и обхватила Олелько за талию. – Это русалка! Не смотри ей в глаза – зачарует!
Но тот словно не замечал потуг девицы, тянувшей его назад.
– Помнишь, как ты мне свой тулупчик давал? – меж тем заговаривала водяничка.
Даже когда на помощь подоспела Яринка, подружки все равно не могли справиться с дюжим молодцем. Его немигающий взгляд не отрывался от утопленницы.
– Немира, еще один шаг, и он…
– Закрой ему глаза!
Яринка прижала ладошки к лицу зачарованного, но тут же была отброшена в сторону. Хорошо хоть, за черту не выбросил.
– А как от бешеной собаки спас, помнишь? И теперь спаси!
Немира изо всех сил пыталась удержать Олелько в одиночку – тщетно, он переступил черту. Она огляделась, но прочих русалок и след простыл.
