прячет, а тетка Ольга – деньги, что Сашок с девчонкой через планшет переписывается, а у Деда бутыль самогона припрятана. Я теперь самый крутой в доме и в школе буду самый крутой!
– Это моя шапка, и мне без неё очень плохо, – смиренно сказал Вениамин. – Давай поменяемся – ты мне её отдашь, а я тебе что захочешь.
– Давай… а горшок золота можешь? – жадно спросил Ванька.
Вениамин замялся, потом просительно глянул на Пафнутьича. Домовой погладил поредевшую бороду, подумал и кивнул:
– Погоди-ка!
Горшок не горшок, но золотой червонец Пафнутьич приволок, и две английские гинеи, и затертую монету с неразборчивой вязью, и увесистую цепочку с голубыми камнями. Вениамин прибавил пару тонких колец, лет сто назад прикопанных под венцом, и давешний перстень с лалом.
– Достаточно тебе, чадо? Большего у нас, прости, нет.
Ябедник Ванька от радости захлопал в ладоши, переглядел сокровища и распихал по карманам.
– А я видел, что вы, деды, в котов превращались. Покажите, хочу поглядеть!
Ишь затейник! Пафнутьич вздохнул и кувырнулся в кота. Вениамин прыгнул вбок и заскакал по баньке славным пушистым кроликом – вдруг милота смягчит сердце маленького паршивца. Тщетно.
– А что вы ещё умеете?
Сдержав гнев, Вениамин глубоко вдохнул, надул щеки и взглядом поднял на воздух пустую шайку.
– Вот здорово, совсем как в цирке! – хихикнул Ванька. – А ещё?
– Мы тебе, чадо, не скоморохи дурные, а почтенный Нижний люд, – обиделся Пафнутьич. – Золота тебе дали, потешить потешили – возвращай шапочку честь по чести.
– Не отдам, – заявил Ванька. – Мне она самому пригодится.
– Как это не отдашь? – опешил Вениамин. – Ты же обещал.
– Мало ли чего я обещал. Мне с этой шапкой везде дорога. Хочу ответы на контрольную подгляжу, хочу в магазин зайду и любые конфеты возьму, любую игрушку выберу. И все даром. И никто мне ничего не сделает!
Вместо ответа Пафнутьич орлом метнулся вперед и попробовал сбить шапку с головы у мальчишки. Поднятое с земли – ничье, так поганец её и заполучил. Но Ванька оказался проворней – он подставил домовому подножку, а сам прыгнул к каменке. Сдернул с головы шапку, приоткрыл печную заслонку – внутри ещё вспыхивали горячие угли.
– Несите мне сюда горшок золота! И не врите – у всех гномов полным-полно денег, я в кино видел! А не принесете – сожгу её!
От обиды у Вениамина защипало в глазах, крупные слезы покатились по морщинистому лицу. Не ушел от беды, не вывернулся – придется теперь на зиму глядя бродить по пустым дорогам, искать пристанища. Золота больше не оставалось, а если б и нашлось, мальчишка бы вновь заупрямился. Кто б подумал, у такого Деда – и такой вымесок.
Довольный Ванька приплясывал у печи, бормоча гадости. Пафнутьич притулился в углу, подсчитывал что-то, загибал когтистые пальцы. Вениамин утер слезы, перекинулся в кота и поднялся на четыре лапы – следовало прикинуть, что из имущества взять с собой. За шапку он уже не беспокоился – трех дней не пройдет, как она стает с головы у мальчишки. Ему надлежит о себе позаботиться. Деда с семьей пусть домовой побережет, а он нынче бездомный…
– Заигрался, Ванюша? – раздался знакомый голос. – Слышу, шум в баньке, заглянул – а ты до сих пор не в постели. Время позднее, айда баиньки.
– Рано ещё, дедушка, – заныл Ванька, – «Время» ещё не кончилось.
– Завтра вечером уезжать в город, приятель, а у тебя и вещи не собраны. Будь большим мальчиком, позаботься о себе, дай матери отдохнуть, – увещевал Дед.
– Не хочуу!
– А я не хочу слушать твои капризы. Пошли. Будешь умницей – возьму с собой завтра на пруд карасей ловить. И брось-ка эту ветошь!
– Дед, это шапка-невидимка, её гномы потеряли, а я нашел! Я их сам видел, своими глазами. Смотри, я сейчас исчезну!
Ванька напялил шапку, Дед не моргнул глазом.
– У тебя богатая фантазия, внук, весь в меня. Но ночного сна она не отменяет. Ступай в постель, и тебе приснится сто тысяч гномов.
– Меня видно? – удивился Ванька. – Не работает! Сломалась! Уууууу!!!
