эти дни уместили в себе множество.
Энгард Дериц частенько досаждал ему заданиями и просьбами, завязанными на высшие – тайные! – интересы Трона, но никогда еще эти дела не сплетались в такой клубок. Принц Инго и в самом деле представлял собой нечто из ряда вон выходящее. Случись ему с годами подняться высоко, он может наделать дел…
Под окном раздался топот подкованных ботинок, и Маттер увидел веснушчатую физиономию молоденького солдата в форменной шапке связиста.
– Новая депеша, ваша милость! Отправлена все оттуда же – королевская станция номер…
– Дай сюда! – Ларго одним скачком оказался возле окна, нагнулся и выхватил из руки солдатика полоску бумаги. – Это для вашей милости. – Комендант повернулся и протянул депешу Маттеру.
– Поехали, – Маттер скомкал ленту, сунул ее в карман кожаной куртки и выбрался из-за стола.
Ларго поспешно распахнул перед ним дверь. Едва выйдя на воздух, Маттер повернулся лицом к своему кораблю: до нового конуса воздушного гиганта было под сотню шагов. В рубке блеснуло закатным отражением сдвигаемое стекло, князь увидел лицо Эрмона и, подняв над головой обе руки, энергично крутнул ладонями. Через мгновение над летным полем понесся гулкий рев запускаемых двигателей.
– Готовьтесь сбрасывать швартовы! – прокричал Маттер, приобняв коменданта за плечи. – Доворачивать нас не надо!
– Прощайте, господин князь! – крикнул в ответ Ларго. – Ни бури и ни ливня!
В рубке, повисшей на высоте в двадцать локтей над землей, раскрылась дверь, и вниз упала составная лестница из лакированной лозы. Маттер поднялся на три ступени, посмотрел вперед: команда передней швартовочной машины сбрасывала петли толстого каната с литых чугунных крючьев. Еще немного, и носовой конец будет держать только железная скоба, которую легко поднять одним нажатием на рычаг. Начальник швартовщиков внимательно смотрел, как князь взбирается по лестнице, зная, что как только за ним закроется рубочная дверца, в носовом конусе опустится сигнальный флажок, приказывающий полностью отдать швартовы.
– Температура двигателей в норме, давление масла в норме, редукторы залиты, – доложил Эрмон, едва Маттер поднялся в рубку. – Корабль готов к полету.
– В носовую: сброс! – коротко распорядился Маттер и прошел вперед, к рабочему месту рулевого. – Давно не виделись! – Хлопнув по плечу Ларкаана, князь отодвинул его в сторону и сам встал к рулям.
– Корабль в воздухе! – донесся сзади голос Эрмона.
Маттер не ответил – короткий толчок освобождения швартовых тросов он четко ощутил за мгновение до того.
– Полный газ, рули на подъем тридцать градусов, – приказал он Ларкаану, который стоял у правого плеча своего командира.
Полностью заправленный несущим газом, «Даамир» поднимался быстро, но Маттер знал, что пройдет еще какое-то время, прежде чем гигантский воздушный кит наберет скорость и начнет слушаться рулей. Пять огромных пропеллеров неистово рубили воздух, и все же густые рощи мыса Понд, казалось, едва ползут внизу. Вот стрелка указателя горизонтальной скорости двинулась по циферблату резвее – Маттер крутнул обшитый шершавой кожей обод руля, и несколько секунд спустя нос корабля медленно, нехотя, но все же покатился вправо.
«Даамир» поворачивал к югу.
– Западный ветер, один щелчок, – произнес Эрмон. – Корабль на курсе, командир!
– Прекрасно! Убавить оборотов, выключить пятый двигатель. Когда войдем в крыло встречного ветра, можно будет подняться на пол-лона, но не больше. До утра постарайтесь меня не тревожить. Кораблем командует господин Эрмон.
– Ясно, командир! Принимаю командование.
Маттер покинул ходовую рубку и, пройдя через тесный отсек с электрооборудованием рулевых машин, поднялся по легкой лесенке наверх, в глубину корпуса. Коридор, в котором он оказался, представлял собой почти невесомую трубу, сплетенную из лакированной лозы. Пол под ногами слегка пружинил, и князь знал, что его пассажирам придется долго привыкать к этому.
Все на «Даамире», начиная от огромного его «скелета», все, за исключением двигателей, редукторов и топливных баллонов, изготовлено было из самых легких материалов. Легких, но в то же время чрезвычайно прочных, потому что Маттер изначально задумывал свой корабль способным на дальние перелеты с неизбежными бурями и грозами в пути. До него кораблей таких размеров в Пеллии не строили, да и Маттера, когда он искал инженеров, способных воплотить его идеи, многие считали безумцем. Хребтовые конструкции больших размеров собирать уже умели, однако слишком сложным считался расчет на прочность; когда же столичные
