– Хочу, – подтвердила я, – только вы все равно скажете ровно столько, сколько мне требуется знать.
– Умная девочка, – похвалила бабушка.
Я отвернулась, последовав ее примеру, как будто за качающимся желтым кругом света можно было что-то разглядеть.
В душе крепло раздражение. Опять куда-то потащили. Опять без объяснений, да еще и не стесняются подтверждать, что до ответов мне еще расти и расти. С одной стороны, я понимала правильность данной позиции, с другой… обида только копилась, и никакими доводами разума ее было не заглушить.
– Айрин, ты мне веришь? – спросила вдруг Нурея.
Я насторожилась. Начало разговора не сулило ничего хорошего.
– Смотря в чем.
– В том, что я никогда не причиню тебе вреда.
Я прикусила губу. «Не причиню» – это хорошо, но Нурея не сказала: «Не сделаю больно», а пользу можно и через боль принести. И если брать во внимание мое первое знакомство с даром и его проделками, то…
Похоже, меня ждет не легкая прогулка, как там сказала бабушка, к Мертвому озеру – кстати, весьма «оптимистичное» название, – а нечто малоприятное или даже опасное.
– Я могу отказаться? – решила я обозначить пути отхода.
– Не советовала бы. Хочешь научиться работать с даром, придется довериться. – Бабушка кинула на меня цепкий взгляд, и в желудке поселился комок льда. Страшно и одновременно волнующе.
Я облизнула пересохшие губы и уточнила:
– С даром?
– Да. Риск есть, не спорю. Но мне кажется, у тебя получится.
Заманчиво. Весьма заманчиво. Перестать быть неполноценной ледяной, понять наконец, что за зверь этот дар, и подчинить его себе. И никаких больше выпадений из реальности, когда сила, сидящая во мне, берет тело под свой контроль, а я потом дура дурой и ничего не понимаю.
Риск… Да мало ли было риска за последнее время? Как говорится, одним больше, одним меньше.
– Согласна, – выпалила я, пока сомнения не перетянули чашу весов на себя.
Бабушка расслабилась и улыбнулась, только глаза остались тревожно-серьезными. Неужели не была уверена, что соглашусь? И на что я только что согласилась?
Поезд тем временем начал притормаживать.
– Выходим, – поднялась бабушка, – подробности по ходу. Главное, ничего не бойся и слушай меня. У нас все получится.
Наш вагон остановился точно против маленькой платформы. Похоже, посетители здесь бывают не часто. Очередное место не для всех?
Мы сошли, и поезд, подбадривающе свистнув, покатил дальше. Эхо подхватило свист, разнеся его по пещере. А через пару мгновений мы остались одни, лишь издалека какое-то время доносилось ровное «тук-тук, тук-тук».
Постояли, давая глазам привыкнуть к темноте. Скоро я смогла различить тонкую полоску света, пробивающуюся слева.
– Осторожно, лестница крутая, – предупредила Нурея, спускаясь первой.
Рассохшиеся от времени деревянные ступени жалобно заскрипели под нашими ногами. А вот и камень. Пол пещеры был вычищен от булыжников, и идти было легко.
– Когда-то здесь было соленое озеро. Все, что осталось от древнего моря, отрезанного от океана поднявшимися горами. – В тишине пещеры голос ледяной звучал таинственно и глухо, и в моей груди росло предвкушение. Соленое озеро, надо же. Я о таком даже и не слышала. – Но когда тварь пленили и доставили сюда, те, кто выжил в Последней битве, попытались его отбить. Их встретили здесь, на берегу.
Первый луч света после мрака пещеры показался обжигающе горячим. Я зажмурилась и, с трудом проморгавшись, огляделась. Мы стояли на узком каменном языке, выступающем над глубокой чашей долины. Солнце заливало ярким светом горы, и лежащий под нами пейзаж был абсолютно нереален в своей правильности.
До уровня выхода из пещеры все было привычным: осыпающиеся склоны, покрытые буграми камней, выщербленные на ветру скалы и черная точка парящего в синеватой прозрачности орла.
Я подошла к краю и аккуратно заглянула вниз. В нос ударил горький запах соли, а глаза заслезились от искрящейся белизны, ровным слоем покрывающей дно долины. Гладкие стены, плоское дно, как будто некто решил устроить себе гигантский бассейн, да забыл наполнить его водой. Или?..
