двери стоял усиленный пост и менялся каждый час. В караулке обычно отдыхало около десятка стражников.
— Похоже, я не пожалею, что взял его с собой, — кивнул сам себе Хатгерн, — там действительно есть комнатка, но ею почти не пользовались. Регорс считал необходимым каждый день менять время смены караулов, и на пост они приходили с дозорными и вместе все проверяли.
— Он способный полководец, — отстраненно заметил Ганти и кивнул Зрадру на дверь. — Лучше всего было бы снять их после смены, больше бы времени осталось, но теперь придется спешить. Заснувших слухачей могут найти в любой момент.
— Я готов, — невозмутимо сообщил дракон.
— Что делать мне? — суховато осведомился герцог, даже не помышляя командовать этими двумя.
— Держись поблизости, — серьезно глянул мастер-тень, — будешь присягу проверять. Хотя армия и так почти вся на твоей стороне. Несмотря на уважение к Регорсу, воины считают его запутавшимся в юбках.
Хатгерн мрачно кивнул. И хотя его покоробила такая откровенность, но глупо спорить с истиной. Молча встал неподалеку от замершего у выхода дракона, принял самый важный и неприступный вид, и Меркелос с Ительсом тут же встали по обе стороны от него.
Высокие резные створки распахнулись резко, словно от порыва ветра, и совершенно бесшумно. Стоящие в разных углах гвардейцы всего на миг потеряли опору и растерялись, а в следующую секунду уже было поздно. Все оружие воинов без единого шороха прирученными птицами перепорхнуло под ноги герцога, а их самих заграбастали в крепкий, но безболезненный захват совершенно невзрачные на первый взгляд мужчины. Однако вырваться охранникам не удалось ни с первой попытки, ни с третьей, и тогда в комнате прозвучал так хорошо знакомый всем стражникам голос.
— Имена, звание, — холодно произнес Хатгерн, — и кому присягали?
— Канрат, гвардии капрал. Герцогу Хатгерну Крисдано.
— Синдел, гвардеец, рота тигров. Герцогу Хатгерну Крисдано.
— В правителе не разочаровались, от клятвы отказаться не намерены?
— Никак нет, ваша милость.
— Хорошо, — скосив взгляд на Ительса и поймав его еле заметный кивок, подобрел герцог. — Канрат, ты с этой минуты поручик. Синдел, а ты — капрал. Объясняю вам как офицерам: воевать со своей армией и народом я не собираюсь. Но и отдавать Юверсано свое герцогство не желаю и потому намерен наказать всех заговорщиков и их пособников. А теперь докладывайте, где сейчас Регорс, где герцогиня и Лархой, где стоят посты и сколько во дворце воинов.
Второй пост стоял неподалеку, на лестнице, и Зрадр в одиночку привел оттуда троих гвардейцев. И со следующих двух постов — тоже. А уже после уходил все дальше в сопровождении подтвердивших присягу гвардейцев и возвращался с новыми воинами. И очень скоро все правое крыло дворца незаметно и бесшумно подчинилось Хатгерну.
Но дальше так рисковать не следовало, по гулким просторным залам центральной части ходили спаренные дозоры под предводительством опытных командиров, которых трудно было не насторожить.
— Ваша милость… — деликатно кашлянув, произнес один из немолодых гвардейцев, получивший новый чин и в честь этого допущенный к обсуждению плана. — Я знаю генерала очень давно и успел понять, как клянет он тот день, когда встал на сторону ее светлости.
— Я тоже хорошо его знаю, — хмуро кивнул Харн, — и помню другое — Регорс не любит признаваться в своих ошибках. Особенно вслух.
— Напишите ему записку, — посоветовал воин, — а я отнесу. Меня не заподозрят и не остановят, я часто выполняю мелкие особые поручения.
— Хорошо, — подумав, согласился Харн, — иди. И не сопротивляйся, если он решит посадить тебя в подвал, это ненадолго.
Однако сажать в подвал проверенного воина Регорс не стал. Прочел принесенную им записку, спокойно сунул в карман и приказал:
— Веди.
А войдя в покои герцога, еще у двери расстегнул пояс, на котором висел генеральский кинжал и боевой меч, и, горько усмехнувшись, бережно положил на ближайший столик.
— А вот это ты зря, — проглотив внезапно вставший в горле комок, хрипловато выдохнул Хатгерн и твердо добавил: — Я не
