мозга, за исключением памяти, пытались прийти в норму. – Где мы?
Трое переглянулись.
– Непонятно, сэр. – Это сказала одна из женщин, та, что поменьше. Более рослая с подозрением разглядывала меня, а у парня был такой вид, будто он пытался отойти от приснившегося кошмара. Я совершенно точно знал его ощущения.
– Это вы вытащили меня?
– У вас горел предупреждающий сигнал. В устройстве что-то барахлило, – сказал парень, постучав пальцем по пластиковой крышке «спальника». – Питание иссякло, сэр.
– Спасибо. – Теперь понятно, почему эта троица ходила с ручными фонарями. И мысли мои путались не настолько, чтобы я не мог сообразить, что они только что спасли мне жизнь, вытащив меня из «спальника».
Я не знал, где мы находились, но это, совершенно точно, не была станция Пейн. Пребывание в искусственном параличе донельзя изматывало. Хотелось снова лечь и закрыть глаза.
Поэтому я поднялся на ноги, лишь слегка пошатываясь при этом. Поднял руку и потрогал волосы. Они были короткими. Это я уже знал; только проверил, на всякий случай.
Более высокая из двух женщин смотрела мне прямо в глаза, а ведь во мне почти два метра росту. И взгляд ее был не особенно дружелюбным.
Я потер ладонью лицо, ощутив жесткую щетину. Встряхнул головой и попытался заставить мозги ворочаться проворнее, чтобы сообразить, как же вести себя с этой молодежью.
Я остановил взгляд на парне.
– Вы техник?
Он кивнул.
– Энсин Нилс. Практикант.
– Практикант?
– Закончил обучение, сэр.
Я обвел взглядом всех троих, пытаясь понять, что же он сказал.
– Вы все?
– Так точно, сэр, – ответили все разом.
Практиканты с Эвагарда. С законченным образованием. Я изобразил нечто вроде одобрительного взмаха рукой.
– И вы все направляетесь на «Джулиана».
– Так точно, сэр. – Дружный хор.
– Первое назначение?
– Так точно, сэр.
Я потер переносицу и негромко застонал. Они почтительно стояли, не сводя с меня глаз. Всех нас трясло от холода.
Я заставил себя собраться и сделал вид, будто полностью держу обстоятельства под контролем. Каким образом эти трое оказались на корабле, перевозившем меня? Чтобы совсем успокоиться, я глубоко вздохнул.
– Вольно, – сказал я практикантам, которые честно старались изобразить стойку «смирно». Хотя и одеты в исподнее, а имеют представление о том, как должны вести себя военные. Я снова благосклонно махнул рукой и тут же нахмурился. – Вы одеты не по форме. Но форма у вас должна быть. Оденьтесь.
Они замялись, явно ощущая неловкость, и я сообразил, что из-за отсутствия электричества они не могут открыть свои «спальники».
Нилс кашлянул, прочищая горло.
– Сэр…
Я повернулся к нему. Мускулатура у него была хилая, а до начала тренировок, обязательных на службе, наверное, не было вовсе никакой. Он как нельзя лучше соответствовал типажу техника – бледный, слегка расслабленный, – и потому не мог быть никем другим.
Но, с другой стороны, я был точно таким же.
– Что?
Он направил луч фонаря на потолок, осветив плохо обработанный серый металл и резкие стыки.
– Сэр, это корабль Содружества. Ганрайский.
– Сомневаюсь. – Я с силой потер ноющие локти.
