– Нет. Пока нет. Пока нам надо просто забрать своих. – Федор повел плечом, стараясь отцепиться от старика, но тот только крепче сжал пальцы.
– Заберете, заберете. И я тоже с вами. Вы же нашли крейсеры, правильно? А я покажу, как на них летать. Или вы все знаете? А доступ у вас есть?
– У тебя нет доступа, если ты не Василий Логинов.
– Васька? – Старик так яростно замотал головой, что волосы разлетелись во все стороны. – Васька вряд ли уцелел. Они ж с Шереметьевым заблокировались на станции, не пускали никого. И даже меня не пускали, думали, что я тоже предатель.
– А ты наверняка и был предателем, – буркнул Федька.
– Я не предавал. Но я не стал поддерживать. Восстание было обречено на провал, сразу, как только оказалось, что крейсеры Торговой гильдии, обещавшей нам поддержку, вместо этого разбомбили Первую станцию на Сабе. Тогда уже стало ясно, что мы не отстоим острова. Без Первой станции восстание было обречено на провал!
– Ладно, после расскажешь. Мы заберем тебя, – прервал его Федька и приложил ладонь к сенсору.
Дверь тут же открылась.
– А я все думал, как вам удалось войти? Мы не могли, как ни старались! Сколько раз гомены стреляли по двери и скалам – жуть! – тараторил жрец. – Ты, значит… – Тут он вытаращился на Федьку так, словно он был привидением. – Ты, значит, Шереметьев, правильно? Сын, что ли, Андрея?
– Да, я сын Андрея Шереметьева, – гордо подтвердил Федор и зашел внутрь.
Таис поспешила следом, но у входа остановилась. Опасно было оставлять катера без присмотра.
Йас поджидал сразу за дверью. Он спрыгнул с перил, на которых сидел, смахнул с щеки невидимые слезинки, торопливо вытер руки о рубашку и шумно засопел.
– Я думал, вы все погибли и мы останемся здесь навсегда, – проговорил он и улыбнулся.
Но улыбка вышла вымученной и усталой.
– Все в порядке, пацан, – заверил его Федор. – Мы все живы. А как Йомен? Он жив?
– Что ему сделается? – тут же ответил мальчишка. – И сыновья его сидят рядом. А я пришел к этой двери, подумал, вдруг получится ее открыть. Мы бы тогда спустились в деревню. А дверь не открывалась. У нее нет ручки…
– Конечно, она не открывается ручкой, – пояснил Федька.
Вскоре пленники выбрались из своей мрачной тюрьмы. Йомен шагал с помощью Федора, тяжело опираясь на его плечо. Мальчишки семенили рядом, шмыгали носами и ежились. Рубашки у них вымокли от дождя и высохнуть не успели, а на вершине холма гулял довольно свежий ветер.
– По катерам. Быстро! – распорядился Федька. – Тай, забирай к себе троих мальчиков. Я полечу с Йоменом и со стариком. Пусть старик расскажет нам, что случилось на этом острове.
– Я все расскажу, – тут же закивал жрец. – Я вам все расскажу, я знаю. Я всегда тут был.
– Вот и славно, – заверил его Федька и довольно бесцеремонно подтолкнул к катеру.
Снова земля оказалась внизу, и яростные лучи солнца залили весь горизонт. Лес стал маленьким и распластался колким широким покрывалом, пряча под собой неровные склоны холма. Где-то сбоку мелькнул неизменный указующий скальный палец, и показались ворота в ангар. Они находились довольно высоко, так просто к ним было не подобраться. Внизу – обрыв, уходящие вниз неровные стены и множество камней в ущелье. По бокам тоже скалы. Ангар казался надежно спрятанным убежищем, и Таис почти обрадовалась, заметив круглые темно-серые двери.
– Тай, я ничего не вижу, – вдруг заговорил Федор. – Ничего не вижу!
В его голосе слышался ужас, и Таис, вцепившись в рычаг, торопливо уточнила:
– В смысле – не видишь? Здесь нет тумана!
– Перед глазами темно… Кажется, я сейчас отключусь…
– Не смей! Федька, мы уже прилетели, уже перед входом!
– Я его не вижу! Вообще ничего не вижу, одна темнота перед глазами. Как будто я тону…
И тут заговорил жрец.
– Поверни левый рычаг на четверть градуса. Не так сильно, легкое движение! – приказал он.
Машина Федора дернулась, развернула нос, но тут же выровнялась.
– Теперь держи прямо. Я подведу к дверям ангара. Они уже открываются. Просто держи рычаг, – продолжал командовать жрец. Его голос уже не был заискивающим и нервным. Твердый металл в его словах придавал уверенности. Жрец не сомневался, он точно
