ним. Забирайте его, он тут недалеко, в соседнем коридорчике есть комнатка, он там отдыхает. Прямо сейчас забирайте, пусть ваши воины сходят за ним! – Питер почему-то решил, что Эмма главная, а братья просто ей подчиняются.
– Мы пошли, – только и сказал Ник и поднялся.
– Да, вас проведут. – Питер свистнул один раз, другой, и к нему в каюту вкатился маленький металлический робот, похожий на замысловатого жука со множеством лап.
Питер еще раз свистнул, и Эмма поняла, что свист в данном случае является языком общения.
– Он проведет вас. Все в порядке. Девочка, тебя как зовут?
Эмма улыбнулась. До сих пор робот-паук не интересовался их именами. Ни именами, ни историей – его интересовала только собственная личность. Робот, зацикленный сам на себе.
– Мое имя Эмма. Просто Эмма, – ответила она.
Гусь, топтавшийся за дверью каюты, увидев Ника и Жака, как ни в чем не бывало зашагал за ними.
– Работаем, – тут же заявил Питер. – Я хотел бы сделать настоящий мультик. Графика за мной, сюжет и диалоги за тобой.
– Ладно, – устало согласилась Эмма.
Люк сильно хромал и выглядел худым и усталым. Правая его нога была обмотана обрывками окровавленных тряпок, вдоль левого предплечья тянулись глубокие багровые борозды царапин. Он приблизился к Эмме, положил ладонь ей на плечо и тихо произнес:
– Молодчина, девочка. Вы все молодцы.
Питер посмотрел на него сердито и строго и велел не мешать.
– Сделаем мультик, и мы будем свободны, – пояснила Эмма. – Питер нас отпускает. Вы пока отдыхайте.
Работали долго, и Эмма не заметила, как увлеклась. Сначала она составляла диалоги между уже имеющимися персонажами, потом ей пришла в голову идея создать нового героя. Питер чуть не подпрыгнул от удовольствия.
– Какой он должен быть? Давай придумай его, а я создам, – деловито сказал он.
– Это будет герой. Мальчик-герой. Он подросток, ему пятнадцать лет. Он черноволосый, коротко стриженный, черноглазый. Назовем его… – Эмма замолчала на какое-то мгновение, потом закончила: – Мы будем называть его Колючим. Это будет его прозвище. И у нашего героя должна быть подружка. Рыжая, симпатичная девочка.
– Как ты? – заулыбался Питер.
– Можно и как я, – грустно ответила Эмма.
Они с Питером создали мультик о Коле и Эмме. Конечно, работы еще оставалось достаточно. Был написан сценарий, созданы диалоги, и в графической программе, использующей голографию, Питер уже успел сделать образы героев.
Прошло, наверное, часа три, и усталость навалилась такая, что еле хватало сил таращить на экран глаза. Эмма зевнула и откинулась на спинку кресла.
– Ну что ты? – не понял Питер.
– Спать хочу. И есть тоже. И в душ бы хорошо. И мои ребята тоже устали. Мы ведь люди, Питер, нам нужен отдых.
– Я понимаю. Подзарядка, – тут же весело согласился Питер. – Жаль, я не знаю, чем вы заряжаетесь, иначе я бы помог.
– Мы едим продукты, – пояснил вдруг Люк, который до этого молчал.
– Знаю, ты уже говорил. Ты неинтересен, потому помолчи. С тобой не о чем говорить, – сердито оборвал его Питер.
Люк только поднял брови и выразительно глянул на Эмму.
Здесь и так все было ясно. Силовых преимуществ у них сейчас нет, потому остается только действовать хитростью.
– Мы нуждаемся в отдыхе и в еде. И моему другу надо обработать раны. Мы бы поднялись на третий уровень, там нас накормят и помогут нам. Отпустишь?
Питер повернулся и глянул на Эмму. В его взгляде промелькнула неожиданная грусть.
– Значит, все-таки уходишь? А мы так здорово работали. Я наверх не пойду с вами, там мне не будут рады. Тамошний народ очень агрессивный, сначала убивает, потом думает. Дети, что с них взять? – с философской задумчивостью проговорил робот.
– Я бы тебя взяла с собой, туда, где находится мой корабль. Но на данный момент у меня нет корабля. Моя станция погибла. И мой друг, о котором мы делали мультфильм, тоже погиб, – неожиданно заговорила Эмма.
До этого момента она ни с кем не говорила о Коле. Избегала этих разговоров, отворачивалась от утешений и старательно прятала тоску внутри. И только сейчас, глядя на почти готовое изображение Колючего, вдруг ощутила огромное желание поговорить. И не с людьми, не с теми, кто живет в семье и не поймет ее. А с одиноким и страдающим от своего одиночества роботом.
Потому что ей вдруг показалось, что только Питер сможет ее понять.
