так, без предупреждения, даже такой сварог, как адмирал Хротель Гринрах, не сядет в катер и не отправится в гости к товарищу- супротивнику. Значит, случилось что-то важное. О чём не говорят даже по закрытому каналу.
– Хорошо, – кивнул он, как ни в чём не бывало. – Жду.
– И выпивку не забудь, – сказал Гринрах и пропал с экрана.
– Начальника разведки! – потребовал адмирал «северян», переключив канал.
Через две секунды на экране возникло его полноватое лицо.
– Новости есть? – осведомился адмирал. – Важные?
– Откуда вы знаете? – привычно удивился начальник разведки. – Я буквально только что собрался вам докладывать, и тут ваш вызов.
– Вот поэтому я и адмирал, – сказал Монджа. – А ты всего лишь полковник.
– Я хороший полковник, – возразил начразведки. – Качественный. Поэтому докладываю: только что получены сведения о том, что зашевелились ирюммы и лируллийцы…
Как положено, Ттафу Монджа встретил коллегу у главного шлюза. Обменявшись уставными приветствиями, оба адмирала проследовали в каюту Монджа, где их уже ждал скромно, но качественно накрытый стол. На правах хозяина Ттату усадил гостя в кресло и налил по первой.
– Ну, за встречу!
Выпили, закусили бутербродами с рыбой. Повторили.
– Нам пипец, – сообщил Гринрах. Вытер рот салфеткой и самолично разлил по третьей.
– Это про собирающийся объединённый флот ирюммов и лируллийцев? – приподнял брови Ттафу.
– Ага! – воскликнул адмирал «южан». – Ты уже знаешь! Молодец, разведка работает.
– Стараемся, – сказал Ттафу. – Но почему сразу такой вывод?
– Я хорошо знаю ирюммов, – сообщил Гринрах. – Мы были союзниками, помнишь? Ты можешь их обманывать, подставлять, даже издеваться над ними, и эти двуногие ящеры могут терпеть очень долго. Но потом, в один совсем не прекрасный момент, их терпелка, метеор ей в дюзы, заканчивается, и тогда их не остановить никакими обещаниями, увещеваниями и заверениями в совершенном почтении. Они тебя снесут.
– Лируллицы точно такие же, – заметил Ттофу. – Только, в отличие от нас или ирюммов, действуют совершенно бесстрастно. Этим и страшны. Но им нас не одолеть. Наш объединённый флот сильнее.
– Сильнее, – согласился Гринрах. – Однако ненамного. Мы потеряли столько кораблей в последней… э-э… скажем так, непредвиденной катастрофе. И не успели восстановиться. Да что я рассказываю, ты не хуже меня знаешь! К тому же на их стороне правда.
– Что?! – чуть не поперхнулся Ттофу.
– Правда, – вздохнул адмирал «южан». – Иногда я верю, что сила, действительно, в правде. А ты?
Ттофу не нашёлся, что ответить, и молча выпил. Гринрах последовал его примеру и потянулся к закуске.
– Ещё иногда я думаю, что эта Пирамида – оселок, – сказал он, прожевав и проглотив плоский кусочек прессованного копченого мяса.
Ттофу ответил ему недоумённым взглядом.
– Оселок – это такой камень, – пояснил адмирал «южан», – на котором в древности правили заточенные ножи, мечи и прочее холодное оружие. Вроде как испытывали их на остроту. Читал недавно где-то.
– Пирамида – испытание для остроты нашего ума? – догадался Ттофу.
– Не только, – вздохнул Гринрах. – Не надо было нам с ней связываться. А если уж связались…
На компульте Монджа пронзительно запищал и замигал ослепительно-белым светом сигнал срочного вызова.
– Вот так всегда, – прокомментировал Гринрах. – Только соберёшься выпить – трезвонят. Подчинённые, называется, метеор им в дюзы. Штаны застегнуть сами не могут.
– Монджа! – рявкнул адмирал, соединяясь.
На экране опять возникло встревоженное лицо начальника разведки. Адмиралу «северян» показалось, что за то недолгое время, что они не виделись, полковник успел похудеть.
– Ну? – хмуро осведомился он. – Что ещё у нас случилось? Правительство и парламент хором сложили с себя полномочия?
– Пирамида поднимается.
Адмиралы переглянулись.
