– Вы что?! – охнула Маша. – Ее отец, конечно, был строгим и властным человеком, но даже он бы не отказался от собственной внучки!
– Да… – Ярослав виновато улыбнулся и медленно поднялся. – Что-то я ляпнул, не подумав… Спасибо, что рассказали. Кате тоже нужно об этом узнать. Она считает, что тетя злится на нее из-за аварии.
– Да бог с вами! Нет, конечно! Так Катюше и передайте! Галина ее любила. Все-таки родная кровиночка.
– Кстати, я слышал, что у Гали с братом были натянутые отношения. А почему?
– С чего вы взяли? – улыбнулась Маша. – Просто Павел вместе с отцом вел семейный бизнес, а когда отца не стало, взял все в свои руки. Он был очень занятой человек, а Галя после трагедии переехала сюда. Не было у них ни времени, ни возможности для частых встреч…
– Так что, этот дом она построила не на деньги Кати? – Яру было очень стыдно спрашивать об этом у открытой и добродушной Маши, но и не спросить он тоже не мог.
– Да с чего вы взяли? – удивилась та. – Этот дом с давних пор принадлежал семье Свечиных. Раньше это было их семейное гнездо. Первый дом, который построил для своей семьи отец Гали и Павла. Потом они перебрались в Петербург, а дом так и остался. Тут и море недалеко.
– Все понятно. Спасибо, что уделили мне внимание, – попрощался с хозяйкой Ярослав и направился к выходу.
– Подождите! – Маша окликнула его, когда он уже был у двери. – Вот. Галина очень просила меня передать это Кате, если она появится. Не сочтите за труд!
– Хорошо. – Ярослав взял плотный сверток и вышел под моросящий дождь. – Не провожайте!
Глава 14
Наступил октябрь. Тетя оказалась верна своему слову. По-прежнему приезжала по пятницам и привозила вкусности на целую неделю. Но в эту пятницу она почему-то не приехала. Катя прождала ее весь день, однако тетя Галя так и не появилась.
Чтобы избавиться от непонятной тревоги, девушка вышла из палаты. Интересно, можно ли сейчас заговорить с Цыганом? То, что у него действительно раздвоение личности, Катя убедилась на практике.
Каждый вечер к ней в палату приходил невероятно обворожительный, нежный, начитанный юноша с неповторимым чувством юмора. А днем она встречала холодный, внимательный, больной взгляд нелюдимого незнакомца. Он словно следил за ней, но стоило ей с ним заговорить, он или спешил уйти, или отвечал колкостями. Но Катя уже не обращала на них внимания и не обижалась. Она понимала, что вечером ее снова будет ждать Цыган.
Она давно выяснила у ребят, лежавших с ним в палате, что зовут его Слава, но упорно продолжала играть в неведение. Раз ее любимый хочет хранить свое имя в тайне, пусть думает, что она ничего не знает. Да. Она давно поняла, что за чувство испытывает, находясь рядом с Цыганом. А как еще назвать ее нежность, восторг, обожание и безоговорочное внимание ко всему, что он говорил? С чем другим может быть связана ее беспричинная печаль, невероятный восторг и томительное ожидание того, когда же наконец в ее дверь постучит ОН?
Самое смешное было в том, что, скучая по нему днем, она даже специально выходила в коридор, чтобы найти того… другого. Но вскоре убедилась, что словно общается с его братом-близнецом, с которым у него нет ничего общего, кроме внешности. Слава был хмурым, застенчивым, а потому грубым и нелюдимым. И смотрел он на нее как-то странно. Словно хотел что-то вспомнить, но не мог и оттого злился. Или чего-то боялся?..
Скорее бы врачи вылечили его! Чтобы быть вместе. И днем и ночью. Всегда…
Катя заглянула в столовую. На ужин приходило мало пациентов. Сегодня тоже ничего интересного. Кефир и пачка печенья.
Цыган был здесь. Он всегда приносил ей ужин сам, но сегодня был исключительный день. Сегодня он был так нужен ей, что Катя была не в силах дождаться вечера.
Она подошла, коснулась его плеча, зарылась пальцами в длинные шелковистые кудри.
– Привет.
