Спросила:
– Так вы – Верин покойный муж?
Призрак ничего не ответил. То ли еще сердился, то ли был смущен разоблачением, поди пойми.
– Вере не понравилось бы, что я тут с вами болтаю, – неожиданно сказал он.
И исчез. На этот раз с концами. В смысле, до рассвета так и не объявился. И на следующую ночь тоже. И на третью не пришел.
Ничего, объявится, куда он денется, – говорила себе Джен. – Если уж все равно тут живет!
Но все равно, конечно, грустила. И одновременно посмеивалась над сложившейся ситуацией. Надо же – Вере не понравилось бы! Призрак, который ходит по ночам пугать посторонних женщин тайком от ревнивой жены! Хороший, кстати, сюжет. Вроде бы не заезженный. Можно попробовать что-нибудь такое написать.
Дружба с призраками всегда была для Джен неиссякаемым источником вдохновения. Но вдохновлял ее скорее сам факт их существования. Все это потустороннее мерцание, дрожащий воздух, душераздирающие стоны, вкрадчивая, словно бы в твоей голове звучащая речь и другие милые сердцу воспоминания детства. А поставщиками сюжетов призраки становились крайне редко. У них же и правда не слишком интересная жизнь. Богатый внутренний мир и почти никакого нарратива, зрителям такое не нравится. Обидно, но факт.
Джен ждала возвращения призрака три дня, вернее, три ночи, а потом решилась на шантаж. Дождалась ночи, встала в центре кухни, взмахнула очередной самокруткой и громко сказала:
– Ну, раз хозяина нет, можно курить в квартире.
И угрожающе щелкнула зажигалкой.
Ответом ей стал душераздирающий вопль из темного коридора:
– Вы же обещали!
– Обещала, – согласилась Джен, любуясь, как клубится и стремительно сгущается под потолком сиреневый туман. – Я не буду курить. На самом деле, просто соскучилась. А другого способа проверить, дома вы или нет, не придумала. Извините.
– Соскучились? – недоверчиво повторил призрак.
– Ну да.
– Но мы даже не знакомы, – растерянно сказал он. – Почти не знакомы. Не настолько близко, чтобы друг без друга скучать.
– Так-то оно так. Но я уже говорила, вы похожи на друзей моего детства. Поэтому рядом с вами у меня поднимается настроение. К тому же, я в этом городе совсем одна. Недавно приехала, никого здесь не знаю; строго говоря, и не планирую, новые знакомства отвлекают от работы, а расслабляться мне особо нельзя.
– А что за работа? – спросил призрак. И поспешно добавил: – Извините, если сую нос не в свое дело. Вы, конечно, не обязаны говорить.
– Да ладно вам, – улыбнулась Джен. – Если интересно, я расскажу. Только за пледом схожу. Очень уж рядом с вами холодно.
– Простите, это я не нарочно, – вздохнул призрак. – Оно как-то само получается.
– Я знаю, – кивнула Джен.
– Меня зовут Повилас, – сказал ей вслед призрак. – По-русски – Павел. А по-английски наверное будет «Пол». Как Маккартни.
А когда Джен вернулась, закутанная в импровизированную чадру из верблюжьего одеяла, он добавил:
– Только не подумайте, будто я фанат «Битлз». Просто считаю, что Маккартни хороший музыкант.
– Отличный, – согласилась Джен.
Утро застигло их за чтением еще не законченного эпизода. Джен терпеть не могла показывать недоделанную работу, но Повилас, как выяснилось, умел убеждать. При этом он не понимал примерно каждое третье слово, но Джен нашла в интернете сайт-переводчик, и дело пошло на лад.
Призрак оказался не только благодарным слушателем, но и творческой личностью. Его буквально распирало от идей; некоторые показались Джен довольно удачными, и она записала их, чтобы не забыть – а вдруг действительно когда-нибудь пригодятся? Повилас был чрезвычайно польщен. Признался:
– При жизни я дружил с несколькими писателями, и они никогда не принимали моих советов.
От живого, – подумала Джен, – я бы тоже не приняла.
Но вслух говорить это, конечно, не стала.
