котенок, у которого едва выросли коготки, она хотела разорвать в клочья весь мир – лишь бы ответить тому, кто обидел ее любимое существо.
– Теперь ты мне веришь? – спросила Скарлетт.
– Я верю, что ты пережила сущий кошмар, но сейчас все позади. Все это было не по-настоящему. – Телла ласково убрала с лица сестры темную прядь. – Не нужно волноваться, дорогая. Однажды отец за все заплатит. Каждый вечер я молюсь, чтобы прилетел ангел и отрезал ему руки. Тогда он никому больше не сможет навредить.
– Думаю, ангелы такого не делают.
– Те, что на небе, может, и не делают, но ангелы бывают разные. – Телла отстранилась, и ее розовые губы сложились в улыбку, сотканную из желаний, снов и других ненадежных вещей.
– Только не говори мне, что сама собираешься отрезать отцу руки.
– Полагаю, с сегодняшнего дня его руки уже не будут опасны. По крайней мере, для нас. – В глазах Теллы мелькнуло то же коварство, какое играло на ее губах. – Я не все время сидела одна. Кое-кто, с кем я повстречалась, знает все о нашем отце и обещал позаботиться обо мне. И о тебе тоже.
Улыбка Теллы засияла ярче хрусталя при свечах. Такая безграничная радость могла означать лишь одно, и это ужасно пугало. Услышав от сестры при встрече, будто она скучает, Скарлетт понадеялась, что Легендо не околдовал свою пленницу. Но, судя по голосу и выражению лица Теллы, надежда ее оказалась напрасной. То, чем наполнились мечтательные глаза сестренки, было любовью… или безумием.
– Ему нельзя доверять! – выпалила Скарлетт. – Я же говорила тебе: Легендо ненавидит нас! Он убийца!
– А при чем здесь Легендо?
– Ты разве не его имеешь в виду?
Телла состроила забавную рожицу:
– Я его даже никогда не видела.
– Но башня, в которой ты живешь, принадлежит магистру.
– Знаю. Ты и не представляешь себе, до чего это досадно – смотреть на игру сверху, когда сама не можешь спуститься.
Вздохнув, Телла бросила взгляд за край ничем не огороженного балкона. От обрыва ее отделяло не менее двенадцати футов, но Скарлетт все равно была неспокойна: соблазн прыгнуть вниз мог оказаться слишком сильным. Возможно, Легендо и не собирался сам разбивать сердце Донателле. Но ведь к ней, Скарлетт, он подослал Хулиана и Данте. Значит, и для сестры коварный магистр подыскал юношу, способного свести ее с ума.
– Как его зовут?
– Даниэль де Энгль, – гордо произнесла Телла. – Он незаконнорожденный сын правителя Северной империи. Замечательно, правда? Тебе там понравится, Скарлетт. У них замки со рвами, башнями и всякими такими вещами.
– Но как тебе удалось встретиться с этим молодым человеком, если ты все время просидела здесь?
– Я просидела здесь не все время. – Щеки Теллы слегка порозовели, и Скарлетт вспомнила мужской голос, который услышала, стоя за дверью комнаты сестры после первой ночи Караваля. – Когда меня похитили, Даниэль был со мной. Он пытался меня защитить, но его тоже забрали. – При последних словах Донателла улыбнулась, как будто это событие стало для нее самым романтическим из всех воспоминаний.
– Но так нельзя! – воскликнула Скарлетт. – Нельзя влюбляться в того, с кем ты едва знакома!
Телла поморщилась. Нежный румянец на ее щеках сменился краской обиды.
– Понимаю: тебе пришлось многое вынести. Поэтому не стану напоминать, что ты собиралась выйти замуж за того, с кем не знакома вовсе.
– Это совсем другое дело.
– Не сомневаюсь. Потому что в отличие от тебя я знаю своего жениха.
– Ты сказала «жениха»?
Телла гордо кивнула.
– Ты шутишь! Когда он успел сделать тебе предложение?
– Почему ты за меня не рада? – спросила Донателла разочарованно.
Скарлетт хотела ответить, но прикусила язык. А младшая сестра продолжила:
– Скар, я согласна: я молилась об ужасных вещах. О том, чего ангелы не делают. Но еще я просила о чем-то именно таком. Может, раньше я и могла спуститься в отцовский винный погреб с мужчиной, но до встречи с Даниэлем я ни разу не чувствовала, что
