– Конечно! – воскликнул граф. – Эта тюрьма – настоящая крепость! Но почему вы спрашиваете?
– Ну, мне почему-то показалось, что она может вскоре упасть. Года этак через два…
– Бастилия? Что за странные идеи приходят вам в голову! Однако я слишком злоупотребляю вашим вниманием, так вы совсем не сможете закончить вашу тренировку, а я слышал, что для вас, американцев, умение метко стрелять – то же самое, что для нас умение хорошо танцевать и владеть шпагой. Теперь, когда вы успокоили меня насчет ваших намерений и я понял, что Америка не собирается устанавливать союз с Россией, я могу вас покинуть. Всего хорошего, уважаемый сэр!
И французский посол, отвесив изящный поклон, скрылся за деревьями парка.
Глава 13
18 мая путешествие возобновилось. Кортеж императрицы переправился на другой берег Днепра. Здесь кончались владения князя Потемкина и начиналась Таврическая область. На правом берегу реки государыню встретил губернатор области Каховский и татарский князь Мамут-бей с сотней своих соплеменников. Все они выражали преданность великой Екатерине и готовность защищать ее от любых нападений. Одновременно с другой стороны подъехали три тысячи казаков – их прислал вездесущий Потемкин. Он рассудил, что преданность татар – вещь замечательная, но лучше положиться на проверенные войска. Татары и казаки сопровождали кортеж во все время пути по Крыму, показывая то и дело свое искусство джигитовки.
Первую остановку сделали у Каменного моста, не доезжая Перекопа. Здесь для императрицы был устроен путевой дворец, а участники кортежа ночевали в походных шатрах. Это было, конечно, непривычно для иностранных послов и вельмож, Но изысканность поданных блюд искупила простоту обстановки.
Утром переехали Перекоп. Императрице показали тринадцать образцов соли, добываемой в этих местах, а на Перекопских воротах, по распоряжению Потемкина (он по-прежнему сопровождал кортеж), была сделана надпись: «Предпослала страх и принесла мир».
После Перекопа начали встречаться татарские деревни с минаретами и ветряными мельницами. С полей при приближении экипажей взлетали множество журавлей и перепелов, разбегались огромные дрофы, не умеющие летать. Здесь же бродили «корабли пустыни» – верблюды. То и дело попадались курганы – свидетели древности.
Кортеж приближался к древней столице крымских ханов – Бахчисараю. В десяти верстах от города его встретила конница, составленная из татарских мурз, в две тысячи человек. При виде татар, с визгом носившихся вокруг кареты, император Иосиф начал проявлять беспокойство.
– А что, если эти ваши новые подданные вдруг вспомнят свои прежние привычки, захватят в плен двух императоров и доставят их турецкому султану? – спросил он. – Причем еще хорошо, если доставят живыми…
– Не извольте беспокоиться, ваше величество, – поспешил утешить его губернатор Крыма Каховский. – Хотя конница и татарская, командует ею наш русский полковник Иван Горичев.
Однако эти слова лишь немного успокоили австрийского императора. Окончательно он воспрял духом, когда при въезде в Бахчисарай кортеж приветствовали лучшие полки русской армии, расположенные в Крыму, – Екатеринославский, Троицкий и Старосельский.
Но вот перед императрицей открылась древняя столица татарских ханов – Бахчисарай. Карета Екатерины въехала в узкую улочку, на которой находился ханский дворец. Надо было преодолеть крутой спуск к реке Чурук-Су.
Внезапно что-то испугало могучего коренника. Он заржал, взвился на дыбы – и помчался вперед, прямо под гору. Его испуг передался пристяжным, и они тоже закусили удила. Тяжелая карета, подпрыгивая на неровной брусчатке, наращивая скорость, летела вниз. В любую минуту одно из колес могло задеть за камень или за угол дома и отлететь, а сама карета – развалиться на части. Царский кучер растерялся и не мог сдержать лошадей. Катастрофа казалась неминуемой.
И тут мчавшуюся карету догнал один из казаков конвоя. На полном скаку он перепрыгнул со своего коня на испуганного коренника, повис на нем и начал гладить его шею, что-то шептать ему на ухо. Могучий конь сбавил бег, пошел тише, еще тише – и наконец встал. До узкого моста через реку оставалось всего несколько метров, а этот мостик на полном скаку карета точно не преодолела бы.
Герой неловко слез с коня, пошатываясь, отошел в сторону. К нему тотчас кинулись офицеры, и среди них – сам повелитель Крыма князь Потемкин. Он похлопал казака по плечу и подвел его к карете императрицы. Екатерина, открыв дверцу, ласково
