нибудь в этом роде?
– Давайте спросим еще раз, – предлагает Широкохвост. Громко, так, чтобы могло слышать все Общество, он выстукивает вопрос: «Захватчики строят убежище, да?»
Каменщики совещаются, обмениваясь тихим рычанием и свистом. Потом Каменщик 1-й отвечает: «Нет. Убежище строить действие каменщики. Два места убежище каменщики два убежище. Захватчики большой убежище хватать. Захватчики два убежища отдельно».
– Его слова точны и остры, – говорит Широкохвост. – Убежища строит их народ. Захватчики их выгоняют. Как я говорю не в первый раз, это ужасное преступление.
– Чего хотят эти захватчики? – спрашивает Долгощуп. – Куда они планируют ударить теперь?
– Я не уверен, позвольте спросить, – Широкохвост выстукивает новый вопрос.
«Захватчики хватать все?»
Новое обсуждение. Наконец Каменщик 1-й отвечает: «Захватчики хватать каменщиков».
– Как я понимаю, все, чего хотят захватчики, – это выгнать каменщиков, – переводит Широкохвост.
– И пусть! – говорит Остробрыж. – Это не наш спор.
Комната отзывается возгласами одобрения.
– Каменщики сейчас здесь, – замечает Широкохвост. – Они – гости Долгощупа. Как и все мы.
Повисает неловкое молчание. Все ждут, что скажет хозяин владений. Тот выдерживает паузу, и Широкохвост сознает, что всеобщее внимание ему льстит. Последнее время Широкохвост производит много шума. Это не слишком удобно: да, это дом Долгощупа, но каменщиков сюда привел Широкохвост. Долгощуп вполне может отказать им в защите. Кто будет его винить? Закон не распространяется на чужаков. Долгощуп имеет полное право убить их и съесть.
Тот распрямляет ноги, приподнимаясь, чтобы каждое его слово было хорошо слышно.
– Они мои гости, – отчетливо произносит он. – И в пределах моих границ находятся под моей защитой. Их враги – мои враги, – повторяет он то, что записано в старых законах, напоминая остальным гостям об их долге. Приняв его гостеприимство, они обязуются быть ему союзниками в битве.
В поселениях у источников общее голосование пришло на смену старым законам, но Горькая Вода находится на отшибе, окруженная холодным морем. Долгощуп в подобных делах серьезен.
Широкохвост переводит пришельцам: «Каменщики могут остаться. Мы сразимся с любыми захватчики, которые решатся на вас напасть». Он чувствует невероятное облегчение. С согласия Долгощупа каменщики останутся в Горькой Воде. Широкохвост может исследовать их вдоволь и узнать все, что только можно!
– «Люди оставаться [неизвестно]. Ильматариане удар [неизвестно] тянуться к людям», – зачитал Роб. – Я так понимаю, они предлагают нам защиту.
– От шоленов? Ты уверен? – воскликнула Алисия.
– Не уверен, но это так прозвучало. Думаю, наш широкохвостый друг уболтал остальных.
– Но мы не просили их об этом. Роберт, скажи им, это не их война.
Роб попытался:
«Ильматариане сложить клешни».
«Ильматариане наносить удар, – повторил Широкохвост. – Люди и ильматариане наносить удар».
– Алисия, я думаю, они все решили.
– Может, нам уйти?
– Звучит так, будто ты надеешься, что мы начнем их переубеждать, – заметил Осип. – Я за то, чтобы остаться.
– Роберт?
– Ты же хотела собрать больше данных. По крайней мере с их помощью мы можем протянуть подольше. Да еще будем жить посреди ильматарского поселения! Я так понимаю, мы остаемся. Я им скажу.
Он простучал ответ, а потом попытался поудобнее устроиться, пока ильматариане совещались. Когда такое количество аборигенов посылало сигналы и щелкало одновременно, это походило на безумный концерт для клавесина и кастаньет.
Широкохвост переводил отдельные куски обсуждения в числовой код, чтобы Роб мог получить хотя бы смутное представление о происходящем. Хозяева пытались решить, где будут жить люди и как их защищать. Кое-кто предлагал устроить их за пределами поселения. А затем они, похоже, пришли к общему мнению, потому что писк и щелканье неожиданно прекратились.
Широкохвост простучал Робу новый вопрос: «Люди много еды, да?»
