ошибся, старик резко остановился в нескольких шагах.
– День добрый, господин Бьен, – поприветствовал его Карыш.
– Мне вот интересно, для кого это он добрый? – сварливо осведомился старик. – Уж точно не для меня и не для моих никчемных дармоедов.
Проводник решил, что такой непростой вопрос будет лучше проигнорировать, и перевел разговор на другое:
– Мы шли наверх, хотели навестить фермеров и вас в том числе. Это Трой, он командир рашмеров, они вчера пришли в город.
– Это смешной молокосос, а не командир, – нахамил старик. – Церковным щенкам не в город надо было идти, а прямиком к нам. Из-за пепла у меня подохло несколько овец, а теперь на луга поднялись сквайнинги и вовсю воруют оставшихся. Мои разини сыновья и их детки ничего не могут поделать с шустрыми бестиями, а Сатсуру одна едва не размозжила руку, он теперь стонет, как девка, и лежит в горячке. Вот и решил, чем помирать моему дуралею, схожу я в город, приведу целителя. На Сатсура мне плевать, но у него молодая жена с самыми широкими бедрами в долине. Может, хотя бы у нее получится родить нормального человека, от остальных наших бабенок только смех получается.
Трой не стал обижаться за «молокососа», все же пожилой мужчина, свои причуды, возраст подразумевает уважение. Но тут молчать не стал:
– Сожалею, но целитель не сможет к вам прийти. В городе много раненых, он постоянно занят.
– Откуда там раненые, если все сквайнинги заняты нашими овцами? Этим курицам-переросткам так понравилось наверху, что они даже не думают спускаться.
– Может, сквайнинги сейчас бродят только наверху, зато внизу хватает пепельников. Вчера мы вовремя подошли, помогли их отбить, но не всех прикончили, где-то бродят живые, мы не знаем, сколько этих тварей наберется по всей долине. Вам придется доставить вашего сына в город, там ему помогут. Отпустить целителя нельзя, он все время занят, раненых нельзя надолго оставлять.
– Раненых нельзя, а моего дуралея, значит, можно?!
– Ваш сын один, а там много людей. Сожалею, но лечение возможно лишь в городе.
– Сквайнинги шляются по дороге и уж точно не пропустят повозку с лошадью.
– Можно принести на носилках, вы ведь смогли пройти пешком.
– Экий ты умник. Небось до того, как попал в каталажку, зубы людям заговаривал и обчищал при этом карманы? Все знают, откуда рашмеров набирают, времена, когда в них записывались добровольно, давно прошли. У нас сейчас каждый мужчина на счету, если отправить с носилками нескольких, кто будет отбивать от нашего скота сквайнингов? Кому стоять на защите домов? Мы можем потерять весь скот, и нашим мясом эти ощипанные курицы тоже не побрезгуют.
– И много там сквайнингов?
– Да уж побольше, чем нас.
– Сколько именно?
– Видел стаю, где было четырнадцать голоногих бестий. Еще в двух поменьше, ну и по мелочам носятся. От больших стай нам приходится угонять стада, мы не потянем такую драку. Сквайнинги тупые, их легко обманывать, но против кучи этих бестий нелегко приходится.
Трой, быстро прикинув упрямство старика, нарастающие проблемы города, вероятное количество тварей и прочее, заявил:
– Мы можем помочь вам со сквайнингами. Но город тоже нуждается в вашей помощи.
– И чего опять городским пижонам от меня надо?
– Не от вас, от всех фермеров. Дорога закрыта из-за пепла, продовольствие не подвезти.
– На наших овечек губы раскатываешь?
– Это вопрос выживания. Думаю, вы сможете обсудить его с новым городским руководством. Я насчет оплаты и прочих нюансов. В любом случае у вас, я так понимаю, нет сил выбить тварей с пастбищ, а мы, я так думаю, сможем это сделать сами или при помощи горожан. Это взаимовыгодно.
– Новое руководство? А куда дели старое?
– Мэр решил, что он умнее всех, и попытался смыться по дороге.
– И как?
– Мы видели эту дорогу, там некуда идти и повсюду валяются кости тех, кто не сумел это понять вовремя.
Старик заулыбался, как ребенок:
