«Перенесешь и не раз, а я буду подпитываться твоей болью, как питаюсь твоей душой».
В голове засел кто-то посторонний. Его голос напоминал Ванделю собственный, но принадлежал тому, кто упивался его ужасом, каждым мгновением страданий.
«Твой страх питает меня. Делает сильнее».
Гончая, помахивая хвостом, двинулась на Ванделя, чем отвлекла от бестелесного голоса. Короткие лапы замелькали с поразительной скоростью. Гончая раскрыла полную острых зубов пасть, но Вандель ушел в сторону и, завертевшись волчком, полоснул ее ножом по боку. Гнев и ненависть направили его руку. Вид зеленой крови порадовал и Ванделя, и того, другого.
«Да. Мсти ей. Корми меня».
Пораженный, Вандель замер, и гончая едва не достала его. Эльф кинулся было на нее, но тут споткнулся о труп жены и упал. Перекатился, вскочил на ноги и уперся спиной в стену. Гончая приближалась. Вот она скакнула; деваться было некуда, и Вандель сам прыгнул ей навстречу. Одной рукой схватил за бронированное горло, второй вонзил клинок в сердце. Дыхание гончей разило серой; ее когти скользнули по груди Ванделя, вспоров кожаную куртку и оставив глубокие борозды в плоти.
«Какая сладостная агония».
Боль чуть не парализовала Ванделя, но он нашел в себе силы отбросить демона. Вскочил ему на грудь и, перехватив кинжал обеими руками, принялся колоть. Наконец гончая затихла.
Вокруг клубился дым, а Вандель лежал на полу, ослабленный ранами. Рядом он увидел лицо Хариэля. Закрыл ему глаза. По щекам покатились слезы. Вандель не мог пошевелиться, да он и не хотел никуда идти. Он останется и будет ждать, пока пламя не превратит дом в погребальный костер.
«Какое сытное горе».
«Что ты такое?!» – мысленно вскричал Вандель, и перед внутренним взором промелькнул образ: он ест трепещущее сердце демона.
«Ты думал, что пожрешь меня, но это я пожру тебя».
На мгновение Вандель ощутил, как плоть демона пробивается наружу сквозь его собственную, сливается с ней; ощутил, как сплетаются их души. Горящая деревня задрожала и исчезла, вместо нее Вандель увидел Черный Храм и Иллидана – тот взирал на него сверху вниз. Вандель хотел встряхнуться и прогнать кошмар, но тот снова завладел его разумом и перенес обратно на горящие останки дома, заставив переживать все заново.
В дверях, заслонив собой отблески пожара, возникла огромная крылатая фигура. Демон. Вандель с трудом поднялся на ноги. Одно дело – сгореть заживо и совсем другое – пасть от руки врага.
Он, ковыляя, подошел к демону и хотел ударить ножом, но враг играючи перехватил его руку и одним рывком выкинул на улицу. Вандель покатился кубарем, а когда встал, увидел вокруг мертвых чудовищ. На него же, оказалось, напал вовсе не демон. Незнакомец обернулся, и Вандель увидел перед собой ночного эльфа. Он только походил на демона и был куда выше и крупнее иного сородича. Тело его покрывали светящиеся татуировки. Глаза падшего чародея глядели прямо на Ванделя сквозь полоску рунной ткани. К своему ужасу, Вандель узнал его – того, о ком ходили страшные легенды.
– Иллидан, – вымолвил он. – Предатель! Это твоих рук дело.
Крепче сжав рукоять кинжала, Вандель собрался с силами и прыгнул. Удар был выверенный, совершенный. Еще ни разу охотник не бил так четко и чисто. Его руку, его клинок сейчас вела сама судьба, дабы он прервал жизнь Предателя.
Едва острие коснулось татуированной груди, как Ванделя сильно, точно тисками, схватили за руку.
– Я тебе не враг, – сказал Иллидан.
– За свои злодеяния ты умрешь!
Иллидан горько рассмеялся.
– Ты не первый, кто пытается меня убить, но ты попусту тратишь гнев. Всему виной Пылающий Легион.
– Ты сам ему служишь.
– Я служу себе.
– Лжешь. Ты всегда лжешь.
– Значит, мои враги убедят тебя в обратном.
Потея от натуги, Вандель налег на кинжал всем весом, но лезвие не сдвинулось с места. Иллидан же, напротив, держал его руку безо всяких усилий.
– Из-за тебя погибла моя семья, – исполненным горя голосом проговорил Вандель.
– Оглядись. Видишь демонов? Они все мертвы. Их убил я.
