уже не смелость – безрассудство какое-то.
И действительно, тот в своем состоянии походил на крепко выпившего человека, которому, как известно, море по колено. Разве что его не качало из стороны в сторону, и язык не заплетался.
– Если и можно, Лео, я не знаю, как это сделать, – вздохнула она. – Вероятно, есть и такая комбинация. Ты же сам понимаешь, насколько много их можно сделать из семи камней, и каждая будет обладать каким-нибудь свойством. Проблема в том, что значительная часть из них мне пока еще не ясна – трудности перевода. – И вздохнула еще печальнее. – Разве что… Нет, вряд ли она подойдет.
– А в чем особенность именно такой комбинации?
– Головешка тоже будет смелым, но только по отношению к женщинам. Я так понимаю, она для тех, кто слишком робок, чтобы сказать понравившейся ему даме комплимент или, более того, с ней познакомиться. Наверное, сейчас не тот случай.
Оставалось только кивнуть: такая комбинация нам ничего не даст, если не хуже того.
– И все же как-то странно: почему-то я считал, что перстень обладает только врачебными свойствами. И если трусость можно, пусть и с большой натяжкой, болезнью назвать, то какое отношение к хворям имеет робость перед женщинами?
– Эх, Лео, Лео! – покачала головой Рейчел. – Болезни бывают не только телесного, но и душевного свойства. Недаром же говорят – душевнобольной. Обратил внимание, что среди закоренелых холостяков так много людей со странностями?
– Обратил, – немного подумав, ответил я. – Только среди старых дев их еще больше.
– Отчасти ты прав. И пусть там другие причины, но природа болезни одна.
Так, разговаривая, мы и добрались бы спокойно до самой лестницы, если бы не Головешка.
Говорили мы негромко, Тед ничего услышать не мог, и потому наш разговор он интерпретировал по-своему:
– Рейчел, Лео, что вы там всё шепчетесь? Хотя какая тут может быть тайна? «Лео, ты у меня весь такой!.. – подражая голоску Рейчел, тоненько пропел он. Затем, изображая меня, попытался сделать его густым басом, хотя в этом случае понадобился бы баритон: – Рейчел, а ты у меня самая-самая!.. – И снова фальцетом: – Я так люблю тебя, Лео! – после чего опять басом: – А уж как я люблю тебя, Рейчел! Придешь ко мне ночью, когда все уже будут спать? – Ну и как я могу отказать такому мужчине?!»
Закончив свой диалог в лицах, Головешка скабрезно заржал. Естественно, мне жутко захотелось съездить ему по морде. По той причине, что он полностью это заслужил. Заодно и Гаспар получит хоть какую-то компенсацию за свой желвак под глазом, который, достигнув полного размера, принялся украшать себя всяческими цветами и оттенками, начав с багрово-красного.
Рука у меня дернулась, но не от того, что мне не удалось себя сдержать. Гаспар, посчитав, что честь дамы задета, а у меня самого защитить Рейчел возможности нет, поскольку руки мои по-прежнему были заняты, решил помочь. Хотя, возможно, им двигало чувство мести, а тут прекрасный повод отплатить за удар ударом. И лететь бы Головешке после оплеухи Гаспара куда-нибудь прочь, если бы та самая моя рука, дернувшая его, не помогла Теодору избежать справедливой кары. Мощная длань Гаспара промелькнула над самой макушкой Теда, чего он даже увидеть не смог, поскольку занимался тем, что ловил равновесие. Не поняла ничего и Рейчел, ведь я заслонял ее от происходящего. И потому она посчитала, что я специально дернул Головешку, чтобы свалить его с ног.
– Не надо, Лео, – сказала она. – По сути, он прав.
– По какой еще сути?
– По той, что он как будто бы озвучил мои мысли.
«И мои. Но разве это хоть что-то меняет?»
– Теодор, снимай перстень, – потребовал я.
– А как же те аборигены, что захватили наш корабль? – Блез с сомнением покачал головой.
Отчасти он был прав. Когда Головешку покинет его смелость, мы лишимся бойца, получив взамен человека, которому наплевать на все, кроме собственной жизни. Но теперь, когда нам удалось избавиться от плена троборов, трусливый Головешка устраивал меня куда больше.
Оставалось только надеяться, что не права Рейчел, утверждая, что перстень излечил Теда от трусости навсегда.
– Снимай-снимай! – повторил я, видя, что тот колеблется. – А заодно свой «ночник»: для начала я один туда спущусь, чтобы осмотреться. Вполне возможно, спускаться всем вместе уже и смысла нет.
– Да ладно тебе, Лео, не мечи глазами молнии, – ухмыльнулся тот, протягивая мне устройство для ночного зрения. Затем потянул перстень с пальца и отдал его Рейчел.
Я внимательно проследил за тем, чтобы девушка тут же его не надела: неизвестно, чем все может закончиться. А заодно хорошенько запомнил узор. На всякий случай, вдруг он и мне когда-нибудь понадобится.
