– Рик, кто повел вас в «Оскар»?
– Его зовут Джеймс. Мы познакомились в баре отеля, просто разговорились. Он здесь часто бывает, работает в британском Форин-офисе. Достойный, прекрасно воспитанный человек.
Мне захотелось закрыть лицо руками и застонать, но все же делать этого я не стал.
– Он вас сразу пригласил в «Оскар»?
– Нет, через пару дней. Мы… гм… разговорились. – Маркам опять начал возвращаться к привычно пунцовому оттенку. – Он… тоже, в общем…
– Понятно, – закивал я. – А в клубе он с кем-нибудь общался или здоровался?
– Гм… – Он задумался. – Только на входе, когда нас проверили по списку.
– Там все здороваются, думаю. – Я вздохнул. – Вы тоже наверняка поздоровались. А в самом клубе?
– Нет, он быстро ушел. Ему нужно было позвонить, потом он прибежал ко мне с озабоченным лицом и сказал, что у них проблемы и ему срочно нужно уходить. Я остался один.
– Вы еще встречались?
– Да, еще раз, там же, в отеле.
– Он живет в отеле?
– Нет, там живет какая-то важная персона, которую он вынужден обхаживать по поручению начальства.
– А что за персона?
– Я не спрашивал. Это не очень прилично.
– Несомненно, – осталось кивнуть мне. – Вы хотя бы описать Джеймса можете?
– Да, конечно. Среднего роста, чуть полноватый, ранние залысины, голубые глаза, почти нет бровей, очень редкие, рот маленький, тонкогубый. Носит очки в золотой оправе, очень хорошо одет, предпочитает школьный галстук[12]: синее поле и белая с черным полоска. Прекрасный выговор, настоящий «королевский английский».
Похоже на описание Шаплена, если убрать очки и манеру одеваться. И прекрасный английский… а Полу-Жан сказал, что французский у того диалектный. Может быть, это способ скрывать то, что чистый французский не совсем его язык?
– Спасибо. – Я записал приметы «Джеймса» в блокнот. – Рик, нельзя быть настолько неосторожным, вы все же агент Бюро и собираетесь возглавить отделение.
– Я занимался грабителями, – он даже чуть возмутился, – там не бывает всех этих подлых игр!
– А тут бывают. И все вокруг вас. Как бы то ни было, но этот Шаплен, о котором я вам рассказал, все это организовал.
– Если я начну заниматься Шапленом, мне станут задавать вопросы. – Голос Маркама как-то совсем ослабел. – А мне придется давать на них какие-то ответы. И чем для меня это все закончится?
Тут я задумался, очень глубоко. Вообще-то он прав, такое расследование ему точно боком выйдет, какие бы ни были пристрастия у директора Гувера. Триумфа не получится в любом случае.
– Дайте подумать. – Я отпил пива. – А что с фениями?
– Британские власти начали облавы и обыски в своем секторе. Трясут ирландских гангстеров, стараются создать проблемы. Бюро подключилось в американском секторе, установили слежку, провели несколько обысков. Нашли, кстати, целую кучу динамита в одном доме.
Хоть это радует. Может быть, не дадут фениям выступить на аукционе, как те планировали. Пусть и дальше трясут. И с гангстерами правильный ход: они не любят такие проблемы, могут просто послать республиканцев подальше.
– Что-то по Бухгалтеру?
– Ничего конкретного. Один источник подтвердил, что тот может быть в Большом Каире. Еще есть сведения, что сюда приехало несколько человек из чикагского «аутфита», так что…
– Что?
– Бюро отрицает наличие общеамериканского криминального синдиката и не участвует в расследованиях, – перешел он на официальный тон.
– Странно, – осталось добавить мне.
Они там самого директора поймали на горячем или что?[13] Для Гувера разгром синдиката был бы самой лучшей рекламой, а они вот как.
– Бюро передало материалы в офис поверенного в американском секторе, – добавил Маркам. – У него есть люди, и они занимаются подобным. Такова политика, я ничего не могу сделать. В любом случае поверенный штата в курсе проблемы.
