– Мы сейчас пойдем на ланч. И там выпьем цистерну кофе.
– Дай вещи разложить сначала. – Она поднялась с кресла. – А завтра после студии пробегусь по магазинам.
– А до студии?
– Здесь рядом кафе, мне менеджер сказал, что оно открывается рано. Попью там и поеду. – Она повесила очередное платье на плечики.
– Машину возьми.
– Это твоя машина, она тебе нужней.
– Я могу еще одну взять. Гараж моего друга, у него всегда несколько есть в прокат. А когда починят мой «Форд», заберу его.
– Стану звездой, заработаю себе на… – Она задумалась. – Какая самая лучшая машина?
– Не знаю. Мне мой «Форд» нравится. Может быть, «Роллс-Ройс»? Или «Кадиллак»?
– Пусть будет «Роллс-Ройс». С шофером.
– С шофером ревновать буду.
– Фу-у, ты меня уже заранее пугаешь. – Опустевший чемодан встал рядом со шкафом. – Мне надо переодеться, и тогда я готова идти.
– Я давно готов. – Мне снова зевнулось. – Мне нужен кофе, срочно.
Дверь в спальню закрылась, я встал и подошел к окну. А то в мягком кресле и в тишине вообще заснуть рискую. Включил радио, поискав новости, – лучше американскую станцию, они чаще всего передают.
Да, началось. Диктор, аж захлебываясь, тараторил о вспышке насилия в городе. В основном болтал про убитого Крауса, оказавшегося в центре недавнего скандала, но упоминал и двух частных детективов, убитых ночью, и труп неизвестного возле машины с трупом детектива. То есть тело Жильбера хотя бы нашли. А вот «Плимут» с телом в багажнике и «томми ганом» на полу пока не обнаружен, похоже. Надо будет вечером газеты почитать.
Потом в новостях рассказали о небывалом успехе выставки французского искусства, а заодно сообщили, что одна из картин будет передана в дар вице-губернатору Большого Каира лорду Бриггсу за неоценимую помощь в подготовке. Ее доставят прямо домой.
Вот как. Интересно, что бы это значило? Или ничего?
А потом я переключил радио на музыку, французскую станцию.
Сюзет собралась на удивление быстро для женщины. На ней было легкое платье из шелка серебристого оттенка, маленькая белая круглая шляпка и белые туфли.
– Ну как? – Она повернулась на носке, так что подол приоткрыл резинки и края чулок.
– Неотразима! – ответил я совершенно искренне. – Тебя у меня уведут.
– А ты не отдавай. Пошли!
Далеко уезжать не стали, Латинский квартал богат кафе, небольшими ресторанчиками и барами. В немалой степени именно поэтому я его любил. Даже машина не нужна на самом деле, но кто знает, куда мы потом отправимся? Поэтому и поехали.
Кафе «Шантарелль», покрытое синим тентом с белыми надписями, расположилось на углу и считалось одним из самых вкусных и одновременно недорогих мест. К этому времени большая часть столиков была уже занята, так что достался нам не самый удачный, но хотя бы не худший. Мы сделали заказ официанту в белой куртке, затем я извинился и отправился помыть руки. А заодно и позвонить, потому что кабинка с телефоном была как раз возле выхода из туалетов.
Набрал Сингера, который откликнулся так быстро, что я заподозрил его в том, что именно моего звонка он и ждал.
– Ты слышал, что случилось с нашим другом? – спросил он сразу. – Или ты знаешь даже лучше, чем я?
– Наверное, лучше. А что говорят в городе разные люди?
– Пока не знаю. К вечеру услышу больше. Когда сможем увидеться?
– Завтра? Сегодня у меня не получится.
Сингер помолчал, сопя в трубку, потом сказал:
– Давай завтра. Подъезжай прямо ко мне, тут уже давно до тебя никому нет дела, сам понимаешь.
– Во сколько?
– Чем раньше, тем лучше.
– Договорились, подъеду.
За обедом, хоть и не начинал его с кофе, все же взбодрился, зевать перестал. Болтали обо всем и ни о чем толком, и я при
