Могилевский посмотрел на меня и вздохнул.
— О беспорядках в Гетто несколько лет назад, надеюсь, в курсе?
— В курсе.
— После подавления восстания многих волчатников приговорили к смертной казни, но «Черный квадрат» отошел Сестрам Холода, и они всех помиловали. Пустили приговоренных на опыты.
— Так себе помилование, — вновь поежился я.
— Вот и уродов это напугало до недержания. С тех пор сидят тише воды ниже травы. Но самое интересное — исследования дали свои плоды. При своевременно поставленном диагнозе вероятность успешного лечения сейчас приближается к семидесяти пяти процентам. Старых больных также пытаются лечить, но это очень дорого и без всякой гарантии на успех.
— И?
— Михаил Больцман не посещал гетто, предрасположенность к северной волчанке обычно передается через поколение. Но связь с внуком он поддерживал. Даже пытался получить ссуду в банке для его лечения, но безуспешно. — Могилевский отпил пива и спросил: — Кстати, почему он не попросил о помощи никого из братьев?
Я в ответ процитировал один из лозунгов ордена:
— В здоровом теле здоровый дух.
В отличие от Чистых и Крестоносцев братья не преследовали уродов, но и дел с ними не вели. Никто не стал бы переступать через один из незыблемых устоев ордена даже по просьбе старого друга.
— То есть не вариант? — уточнил дознаватель.
— Именно.
Могилевский протянул мне какую-то квитанцию и спросил:
— Тогда каким образом дядя Миша смог оплатить лечение внука?
Я взглянул на копию приходного ордера и присвистнул от удивления.
Сто двадцать пять рублей серебром! Это же пять тысяч золотом!
— Вижу, это дело всерьез вас зацепило, — заметил я, возвращая квитанцию.
— Слава, не надо играть со мной в эти игры, — попросил Могилевский. — Если что-то знаешь — лучше скажи.
— Понятия не имею, откуда взялись деньги.
Дознаватель поморщился и начал собирать бумаги в папку.
— Толку с тебя — как с козла молока, — проворчал он с недовольным видом и полез за бумажником, но я его остановил:
— За счет заведения.
— Не хочется в изолятор? — усмехнулся Могилевский. — И правильно. Мне бы тоже не хотелось.
— Внука-то хоть вылечили? — поинтересовался я, убирая со стойки пустой стакан.
— А вот тут начинается самое интересное, — подался ко мне дознаватель. — Лечение дало лишь условно положительный результат, для закрепления эффекта срочно требовалась повторная операция. Договор на нее был уже подписан, но деньги в счет оплаты так и не поступили.
— Сколько? — спросил я.
— Еще семьдесят пять рублей.
Я покачал головой. Нереальные расценки. Откуда у дяди Миши такие суммы?
— Подкинул я тебе информации для размышления? — подмигнул Могилевский. — Вот и думай теперь. Ты бы не стал старика из-за трех тысяч золотом убивать, Слава? Ведь не стал бы, а?
— Не стал.
— Вот и я так думаю. — Дознаватель похлопал себя по карманам пиджака и вытащил какой-то листок. — Я чего заходил — согласовали график твоих визитов в Госпиталь. Продолжаешь лечение с сегодняшнего дня. Карета подана.
Я выставил ногу из-за стойки и похлопал себя по лодыжке.
— А браслет?
— Колдун на улице ждет. С ним поедешь.
— А чего не заходит? Того и гляди ливанет.
— Не пьет, вот и не заходит. Может, в завязке? Ладно, побежал! И ты давай выходи. Счет за транспортировку по почте пришлем.
— Какой еще счет?
