Первым делом Оля обмыла рану, убирая из нее все лишнее, что набилось само или напихал Ворон. Хорошо, пациент был без сознания, а то она точно не справилась бы. И так девушке огромных усилий стоило заставить себя прикасаться к живой, пульсирующей под пальцами плоти. Трупы в анатомичке холодные на ощупь, и если не углубляться, их можно воспринимать как пластмассовые манекены. А тут волей-неволей думаешь о том, что от тебя зависит, будет человек жить дальше или умрет. И еще очень сложно, почти невозможно отрешиться от того, что каждое твое прикосновение причиняет боль.
Но и оставить все так, как есть, Оля уже не могла. Поэтому собрала в кулак все свое мужество, призвала на помощь все, что запомнила, и принялась лечить… По всем канонам медицины третьего тысячелетия, только без современных препаратов.
– Слышь, Оля, – пользуясь моментом, когда девушка подошла к костру проверить степень готовности, спросил Бурый, – ты туда никаких сушеных мухоморов или этого… болиголова… – Леониду вспомнилось случайно услышанное название, кажется, ядовитого растения, – не подсыпала? Зуб даю, они твое варево сперва на мне испытают.
– Не боись, трелль, – улыбнулась Оля, – фирма веников не вяжет. Все точно по науке. Оказывается, мне Гольденберг столько инфы закачать успел, что мама не горюй. Даже в голове не укладывается. И срабатывает так интересно! Белый Ворон начинает спрашивать что-то, о чем я, само собою, ни сном ни духом… А в это время в голове «щелк» – и я уже в теме. Клево, правда?
– Если правда, то клево, – пробормотал Леонид. – Но чувствую, не зря символ медицины – змей, плюющий в чашу.
– Точно говорю, – украдкой подмигнула ему Оля. – На вкус отвар, конечно, не ахти. Благодаря полыни, а в целом – напиток просто изумительный. Надо постараться запомнить рецепт. В реале он круче любого энерджайзера, умноженного на виагру, сработает. Так что пара глотков и тебе не повредит.
– Эй, попрошу без намеков! – возмутился Бурый.
– Шутка юмора, – Оле не понравилось выражение лица Меднолобого, с которым тот прислушивался к разговору чужаков. – В общем, скажут пить – пей. Как спирт. Выдохни и глотай…
– И откуда такие познания в столь юном возрасте?
– Мужчина! Обидеть норовите? А ничего, что я студентка мединститута?
– Не вижу связи.
– Ну, так спирт не зря медицинским называют, – отшутилась Оля, наклоняясь над казаном и многозначительно принюхиваясь. – А вообще, я хотела спросить: что это за пляску святого Витта ты здесь устроил? Боевой гопак изучаешь? Гляди, сколько зрителей собрал. Аншлаг…
Вокруг места варки и в самом деле толпилось не менее сотни вооруженных усачей и безусых хирдманов, изредка разбавленных женскими фигурами. Поскольку вся детвора сообразительно не лезла под ноги взрослым, а оседлала крыши близлежащих зданий.
– А разве шаманы не должны сотрясать всеми конечностями во время камлания, дабы привлечь к себе внимание духов? Вот я и пытаюсь соответствовать.
– Так то ж шаманы, чудило. А мы мирные знахари. Разницу улавливаешь?
– Мне не нравится, что вы все время разговариваете на непонятном языке, – прорычал в этот момент Ульрих. – Я тебе не верю, травница! Ты задумала опоить ядом нашего ярла?
– Интересная мысль, – Оля твердо посмотрела в колючие глаза викинга. – Гюрдир не кровник мне. Да и Ормульву тоже. Из наследства тоже ничего не достанется. Так зачем мне убивать Безбородого? Чтобы доставить вам с Брандом удовольствие снять с меня живем кожу?
Шутка насчет кожи не сработала, а вот при упоминании наследства дядя с племянником перекинулись совсем не родственными взглядами. Витала, стало быть, такая мысль в воздухе, витала…
– Откуда у трелля Травника такие познания в искусстве врачевания? – как бы невзначай отодвигая от девушки играющего желваками Меднолобого, поинтересовался Белый Ворон.
– Он был знающим у своего народа… прежде чем в плен попал, – не придумала ничего более убедительного Оля. И угадала.
– Теперь понял, – старик удовлетворенно и с облегчением покивал. – Я ведь никак в толк не мог взять: откуда у Ормульва новые знания? Да, в гостях у него я давненько не бывал, не те года, чтобы в дальний путь пускаться, но ведь и не в разных мирах живем. Отлучись Жнец надолго, кто-нибудь обязательно весть об этом к нам принес бы. А теперь ясно. Знания сами к нему пришли. В голове чужеземного раба…
Оля промолчала. В конце концов, гипотетический учитель не уполномочил ее что-либо отрицать или подтверждать. Хочет Белый Ворон так думать, пусть. От этого никому не убудет…
– Тебе Жнец действительно не сказал, когда вернется?
