– Что, я так долго был без сознания? – Лысюк заерзал, пытаясь из позиции лежа перейти в позицию полусидя. Но собственных силенок для этого пока не хватало.
– Тише, тише… Не так активно, – Валентин Петрович положил папку на стул и помог Виктору усесться поудобнее. Сестричка, обдав приятным запахом какого-то парфюма, ловко пристроила подушку. – Пять дней неподвижности бесследно не проходят.
– Как вы сказали? Пять?! Не может быть…
– Мы после поспорим с вами на эту тему, милейший, а сейчас, если не возражаете, небольшой тест. И для начала сообщите мне, как вас зовут?
– Мария Ивановна…
Были бы у Петровича очки, они сейчас точно полезли бы на лоб. А так – только брови сперва приподнялись, а потом нахмурились.
– Меня искренне радует ваше хорошее настроение, молодой человек, но все же прошу – давайте немного серьезнее.
– А есть повод? – Виктор тоже сделал строгое лицо. – Кстати, почему я тут один? Где Оля? Леонид? Где, в конце концов, Пилюль? И кто вы, черт побери, сами? Не вижу погон под халатом.
– Я первый спросил…
– Ладно, поиграем по вашим правилам. Меня зовут Виктор, фамилия – Лысюк. Мне двадцать восемь лет. А еще я старший лейтенант запаса. Ваша очередь.
Валентин Петрович не стал искать отговорок или еще как-то уходить от ответа. А только вжикнул молнией на замке папки, раскрыл ее и заглянул внутрь, словно ему срочно потребовалось сверить услышанное с написанным.
– Итак, о причине серьезности. Ваши товарищи в соседних боксах. И они по-прежнему без сознания… Сергей Пилюль находится под следствием. Я – начальник госпиталя, полковник медицинской службы Сокотнюк Валентин Петрович. Но обращаться ко мне можете по имени-отчеству. Произнеся все это, военврач жестом остановил открывшего рот Лысюка: – Секундочку. Теперь позвольте мне… Что вы помните последнее? До того, как очнулись здесь.
Виктор закрыл глаза и… машинально провел руками по груди. Боль от пронзающих его стрел была столь явственна, что он не сдержал стона.
– Что с вами? – забеспокоился военврач. – Сердце?
– Нет, нет… – Лысюк прекрасно видел в разрезе пижамы, что никаких дырок в его теле нет. – Это как раз воспоминания вернулись. В меня стреляли… викинги. Пять или шесть стрел попало точно. Не слишком приятные ощущения, когда тебя пронзают посторонние предметы. До сих пор боль чувствую… Хотя нет… Уже все прошло. Только когда вспомнил.
– Естественно, – кивнул военврач. – На вашем теле нет ран. Я имею в виду, полученных за последние дни.
– Что, совсем ни одной?
– Ни царапинки. Ну, а что вас удивляет? Впрочем, тут я не прав, – Валентин Петрович зачем-то поправил стетоскоп. – Вы же совсем не в курсе того, что случилось. А правда такова, что примерно на десятой минуте эксперимента произошло короткое замыкание в сети. Весь институтский корпус был обесточен на полчаса. А когда подали напряжение, экраны мониторов показывали, образно говоря, как темной ночью афроамериканцы воруют рубероид. А вы трое были без сознания. Вернее – в коме. И так до сегодняшнего дня. На данный момент в себя пришли только вы. Как оказалось, с воспоминаниями о том, как были убиты викингами… И похоже, что не шутите.
– Какие уж тут шутки. Я могу взглянуть на них? – Лысюк не уточнил, но военврач понял.
– Не вижу препятствий. Как только физиотерапевт разрешит вам самостоятельно передвигаться.
– А Пилюля?
– Это не моя парафия. Спросите у следователя. Думаю, он скоро появится. Их уже известили, что вы очнулись. А поскольку дело на контроле у самого… – Игорь Петрович вздохнул. – В общем, набирайтесь сил. Я еще загляну. Потом…
– Поесть бы.
– Конечно. Сейчас Танечка принесет вам немножко бульона. А там посмотрим на реакцию организма. С коматозным состоянием, молодой человек, шутки плохи. Никогда не известно, как обернется.
Валентин Петрович хотел еще что-то спросить, но, сверившись с содержимым папки, передумал. Посмотрел только на Лысюка долгим, сочувствующим взглядом, заботливо подоткнул свисающий конец простыни, зачем-то еще раз поправил подушку, вздохнул, поднялся и вышел.
– Айболит хренов, – проворчал Виктор. – Скажите, какой заботливый.
Виктор из вредности сунул руку под подушку, чтоб пристроить ее по своему усмотрению, и наткнулся пальцами на что-то
