без смертоносного оружия в руках, но говорящий, как медведь. Да и пахнущий странно. Опасно пахнущий… А стая еще не забыла трепку, полученною вчера от хозяина леса.
Бурый рыкнул еще раз и недоуменно замер. Поляна опустела. Волки ушли… Так же тихо, как и появились.
Будь Леонид в себе, он только обрадовался бы такому исходу дела, но одурманенное сознание требовало крови, битвы, борьбы, схватки и просто так успокаиваться не собиралось. Убивать! Ломать! Калечить…
Парень недовольно заворчал вслед сбежавшим зверям, выпрямился, поднял голову, принюхался и одним прыжком развернулся в сторону, откуда доносился запах чужого жилья и… самки.
Дом, в котором мог прятаться чужак, был важнее, но самка, свернувшаяся калачиком на крыше – ближе. Оценив расстояние, Бурый метнулся к навесу, с разбега запрыгнул наверх и оказался рядом с девушкой. Схватил ее за руку и рывком подтащил к себе.
– Леонид, ты что творишь?! С ума сошел? Прекрати немедленно! – Оля возмущенно вырвала руку. Все произошло так быстро, что она ничего не успела понять и соответственно – испугаться.
Бурый облизнулся. Девушка источала сладкий и возбуждающий аромат. Но не как пища, а что-то более приятное…
«Чего замер?! Хватай и тащи в кусты!..»
Если бы голос, овладевший сознанием Бурого, скомандовал: «Убей!» – то он, пребывая в боевом трансе, возможно, и не успел бы воспротивиться приказу, но совет взять силой девушку настолько был противен романтичной натуре Леонида, что парень очнулся.
– Оля?.. – пробормотал Бурый, растерянно оглядываясь. В голове гудело, словно он со всего маху приложился лбом о стену. – А мы чего здесь сидим?
– Слава богу… – облегченно вздохнула та.
– Не понял? – Леонид вытер покрытый ледяной испариной лоб.
– Волки за нами гнались.
– Волки… – парень закрыл глаза и сосредоточился. – Точно. Помню. А дом заперт, и мы сюда… – Бурый огляделся. – Но я их не вижу. Неужели ушли?
– Нет…
– Что «нет»?
– Волков ты прогнал.
– Это как?
– Не знаю, – честно ответила Оля. – Я тут сидела. А ты к ним бросился, рыча, как медведь.
– И что?
– И то… Они ушли.
– Бред, – Леонид помотал головой. – Не помню. Это на меня с испугу, наверное, нашло. Впрочем, я где-то читал, что звери, если не голодные, людей не трогают. Отголоски прошлого. Забавно, правда? Мы-то уже выродились, а они по-прежнему считают нас царями природы.
Оля промолчала. Едва ощутимый внизу, ветерок наверху гулял гораздо веселее. Выдувая даже те крохи тепла, которые еще удавалось сберечь. Горбясь и обнимая себя за плечи, девушка мечтала только пристроить поудобнее ноющую ногу, снять с себя мокрую одежду, закутаться в одеяло и хоть пару часиков поспать. А все остальное можно обговорить и обдумать потом.
– Ладно, – Леонид, похоже, считал так же. – Ты посиди еще, на всякий случай, а я за топором схожу. Не до утра же нам тут куковать, надо как-то внутрь попасть. Не получится через дверь, по примеру Петра Великого прорублю окно… Блин, как мышцы болят. Нет, не для меня весь этот экстрим… – и ворча что-то о бронепоезде, он неуклюже полез вниз.
– А дом не заперт…
– Чего? Ну что ты мне голову морочишь? Я пока топор искал, хорошенько все осмотреть успел. На окнах ставни, а дверь на запоре. Темно, конечно. Но я же и руками пощупал… Фигня какая-то. Я же своими глазами…
Леонид не стал продолжать, потому что те же самые глаза сейчас утверждали обратное. Ставни не так чтоб открыты, но приподняты больше чем наполовину. Зато дверь гостеприимно распахнута настежь.
– Чудеса, и только… Зуб даю, все на замке было.
– Может, открыли, пока ты меня вытаскивал?
– А хозяин где?
– Мало ли? – Олю знобило, и девушка буквально за уши притягивала более-менее походящие объяснения, лишь бы поскорее
