необъяснимыми.
На девятнадцатый день с одного из кораблей яутжа пришло первое сообщение. В то же время другой корабль промчался мимо них в тысяче миль на вдвое большей скорости, чем обычно.
Палант и МакИлвину потребовалось несколько секунд на расшифровку сообщения с помощью их программы-переводчика.
«Впереди вражеский корабль.
Месть наша».
– Подтверждаю, – доложил Шпренкель. – Впереди корабль Файнса, но его показания довольно странные.
– Что именно в нем странного? – спросила Хэлли.
– Корабль мертв, – ответил Шпренкель. – Что бы там ни произошло, мы обнаружили его слишком поздно.
– Я могу вывести изображение на экран, – сказала Бествик.
– Выводи.
Зажегся демонстрационный экран, и на нем все увидели крохотную точку на фоне звезд – корабль Файнса. Бествик увеличила изображение, и у Палант заколотилось сердце. В памяти у нее до сих пор стояли картины разрушения на LV-1657. Многочисленные убитые мужчины и женщины. Война, добравшаяся до их дома. Теперь они как будто сами искали неприятностей. Ее задача как ученого – найти способ остановить жестокость и насилие, а не стремиться к ним. Для этого нужны такие люди, как Хэлли и члены ее команды.
Но, вступив в контакт с Калактой, она сама выставила себя на всеобщее обозрение и тем самым оказалась на передовой.
То, что она видела на экране, не походило ни на один из известных ей кораблей. К тому же он действительно был разрушен. Его окружали обломки самых разных размеров, от крупных частей других космических кораблей до мельчайшей пыли; в корпусе зияли огромные дыры, выставляя наружу внутренности. Гигантское судно медленно вращалось вокруг своей оси. Со стороны оно показалось Палант похожим на выброшенный на берег труп большой рыбы, который она когда-то, еще маленькой девочкой, видела на Земле. Тогда при взгляде на развороченное брюхо с кишками она подумала, что видит то, что никогда не предназначалось для посторонних глаз, и от этого она как бы приобщилась к величайшей тайне.
Теперь ее охватило похожее чувство, но на смену удивлению и восхищению пришел страх.
– Кто его так? – спросила она.
– Мы, – ответила Хэлли. – Колониальные морпехи. Всем нашим отрядам приказано уничтожать любой неизвестный корабль, направляющийся вглубь Сферы, включая корабли Файнса.
– Но мы ищем андроида. Разве не всем поставлена такая задача?
– Мы выполняем распоряжение Джерарда Маршалла и, получается, работаем на Совет Тринадцати, – иронично ухмыльнулась Хэлли. – Все как обычно. Морпехи сражаются, а «Вейланд-Ютани» пытается извлечь из этого прибыль.
– Но ведь захват андроида действительно приблизит победу в этой войне, – сказал МакИлвин.
– Разумеется. Но Тринадцать хотят не просто победы. Они хотят на ней заработать.
– Но все эти люди… – пробормотала Палант.
– Они больше не люди, – заявила Хэлли. – Хайк, подведи нас поближе, но сохраняй дистанцию. Бествик, проверь, можно ли получить какие-то данные о недавних активных действиях в этой системе. Шпренкель, ты можешь определить состав обломков?
– Да, но только до определенного размера. На наших сканнерах не отображается ничего размером, допустим, с член Хайка и меньше.
– Ого, это и впрямь немного, – усмехнулась Бествик.
– Да пошли вы, – отозвался Хайк.
Он повел «Пикси» навстречу разрушенному кораблю и, сровнявшись с ним, настроил ускорение и вращение так, чтобы лететь с ним бок о бок.
– Держимся на расстоянии семи миль, – доложил он. – Теперь дело за Шпренкелем. Посмотрим, как он составит карту обломков.
– Почти готово, – сказал Шпренкель. – Билли?
Корабельный компьютер закончил расчеты и вывел на экран более подробную схему.
– Мы можем подлететь к кораблю с другой стороны, – сказал Шпренкель, рассматривая изображение. – Похоже, это был штурм. Взрывы произошли преимущественно на этой стороне.
– Какие предположения по поводу того, что это за корабль? – спросила Хэлли.
– Это определенно корабль Файнса, – сказала Бествик. – В настоящее время никакой активности на нем не фиксируется. Также
