– Может, отсчитывать надо было не вперед, а назад? – предположил я.
Касс помотал головой:
– Все равно выходит тарабарщина.
– Может, мы чего-то не замечаем?.. – Я раскрыл лист и тихо прочел получившееся: – Нирв ан аотд алам…
– Стой… – встрепенулся Касс. – Прочти еще раз, но без пауз.
– Нирванаотдалам… – начал я.
– Стоп! – Касс выхватил лист и поднес к глазам, чтобы лучше видеть. – Ты произнес «Нирвана». Вот же оно, ясно как день! «Нирвана отдала мне…»
Мой пульс ускорился:
– Нирвана отдала мне… лиса?
– «Эль», «и», «эс»… – озвучил Касс. – У твоей мамы проблемы с падежами?
– Нет, Касс, – возразил я. – Посмотри на конец сообщения. После «сейчас» опять идет непонятное «уврк». Как бы ты ни менял буквы, смысла не прибавляется.
– Может, здесь еще один шифр?..
Я внимательно всмотрелся в буквы:
– «Л-И-С», «У-В-Р-К»… может, это сокращения?
– Чего? – спросил Касс.
– «Л-И-С», – повторил я. – Вдруг это «локулус исцеления»?
Касс едва не взлетел к потолку:
– «Нирвана отдала мне локулус исцеления»!
– «У-В-Р-К»… – пробормотал я.
– Перед «у» идет «сейчас» – может, это не часть сокращения, а предлог? – сказал Касс. – «Сейчас у»?
– Да! – У меня задрожали пальцы. – Получается «Нирвана отдала мне локулус исцеления, сейчас у»… у «ВРК»… Что такое «ВРК»?
Касс в возбуждении закружил по балкону:
– Великий ребус-картинка? Виртуальной реальности квадрат?
– Виктория Раунд Кафл? – подхватил я. – Виргиния Роял Квин…
– ВРК… это ведь должно быть какое-то имя, так? Винни. Виктория. Вергил.
– Точно! – воскликнул я.
– Вергил? – удивился Касс.
– Виктория, – ответил я.
– Мы знаем кого-то по имени Виктория? – растерялся Касс.
– Почти. – Я сунул записку в задний карман. – Мы знаем кое-кого по имени Виктор Рафаэль Квинонес.
Глава 6
Лицом к лицу
– Торквин, где осколки? – закричал я, выбегая из дверей госпиталя.
Торквин повернулся. Из-за полуденной жары его обгоревшая кожа блестела от пота. На одной руке краснел большой округлый ожог, скорее всего от плевка виззита. Он тупо уставился на меня:
– А?
– Ты в порядке, здоровяк? – спросил Касс, обеспокоенно всматриваясь в него. – Ты знаешь, у одного из моих приемных родителей был диабет. Когда уровень сахара в их крови становился слишком низким, они вели себя так же, как ты…
– Мне так много нужно вам сказать… – прохрипел Торквин.
Ряса. До меня наконец дошло, почему она так странно на нем сидела. Под ней было что-то спрятано.
– Торквин, перед тем как ты покинул пляж, моя мама тебе что-нибудь отдала? – не отставал я.
Глаза Торквина вспыхнули. Он тряхнул головой, точно сбрасывал с себя остатки сна, и я повторил вопрос. Закивав, он стянул с себя рясу. Под ней оказалась та же изорванная и испачканная одежда, что была на нем в Греции, но теперь ее дополнял простой коричневый мешок с осколками, висевший у него на шее на толстом шнуре.
– Да, это.
– Мог бы нам сказать! – возмутился Касс.
