Мама ничего не ответила.
– Ты все поняла? – спросил я уголком рта.
– Да. Я… я просто поражена. Из-за перемирия. После стольких лет…
Она быстро сжала мою руку. Ощущение было приятным. Настолько, что мне захотелось запрыгать на месте.
– Может, нам удастся вернуться домой, – сказал я, – и вновь стать семьей.
Несколько секунд мама молчала, а затем тихо произнесла:
– Да.
– Ты… не кажешься счастливой, – заметил я.
– Я безумно счастлива, Джек, – возразила она. – Просто… Просто я боюсь, что все это начнет рушиться.
– Мы найдем их, мам…
Она шикнула на меня:
– Пообещай мне, Джек, ты больше не будешь так меня называть и сохранишь наш секрет.
– Почему? – не понял я.
– Потому что они не обрадуются, узнав, что все это время в их рядах был предатель, – пояснила она. – И нам нужно бояться не только Масса. Не забывай, из-за чего я к ним пришла.
Я практически ощутил, как мое упавшее сердце ударилось о пальцы моих ног.
Мама представила все так, будто она погибла в ледяной расселине в Антарктиде. В то время она работала в Институте Караи, пыталась найти лекарство от гена 7ЧС. Она сообразила, что исследования можно будет значительно ускорить, если две враждующие группы объединят усилия. Но когда она связалась с Масса и предложила начать переговоры, глава ИК решил, что она сливает им их секреты. И приказал ее убить. Чтобы сохранить себе жизнь, маме пришлось сфабриковать собственную смерть, а когда горизонт стал чист, она устроилась под вымышленным именем в Масса и продолжила исследования.
– Но ты же именно этого хотела – объединить две группы, – сказал я. – Может, Омфалос простит тебя…
– Масса заставила повстанцев голодать, они преследовали их и убивали, – отозвалась мама. – Нет доказательств, что Омфалос одобрит этот союз. Но как бы то ни было, если он поймет, что все эти годы я жила под прикрытием… если Алия узнает, что я врала…
– Что с тобой будет? – вырвалось у меня.
Мама вздохнула. Ей вновь потребовалось время, чтобы ответить, а когда она заговорила, ее голос был едва различим:
– Не знаю. Я не жду снисхождения и понимания.
– Тебе ведь опять придется скрываться? Я не смогу опять тебя потерять, не смогу опять с тобой попрощаться, на этот раз навсегда! Не смогу!
– Да, – кивнула мама. – Я тоже не смогу.
– Обещаю, я найду эти локули, – мой голос дрожал. – Я обещаю, что мы все исцелимся и я вернусь домой. Но я сделаю это, только если ты пообещаешь мне, что с тобой все будет в порядке.
– Если я на что и гожусь, то это заботиться о собственной безопасности, – прошептала мама. – Клянусь, мы вместе справим твой четырнадцатый день рождения, Джек.
Мне почудилось, что она поцеловала меня в затылок, но этого не могло быть на самом деле.
Мамино обещание удивительным образом успокоило меня. И наделило сверхчеловеческой решимостью. Когда я повернулся, ее уже не было рядом – она скрылась в толпе.
Я поймал взгляд брата Димитриоса, его глаза пронзали меня точно лазеры. Что, если он все слышал? Но этого не могло быть. Хотя, если честно, в тот момент мне было все равно. Я повернулся лицом к Алии и сделал вид, будто слушаю ее.
Но я ничего не слышал.
Глава 17
Кафе «Амазон»
Я и не осознавал, как сильно соскучился по самолету-«невидимке» Шустрику, пока не увидел его на взлетной полосе.
Для металлической коробки он смотрелся потрясающе, от его нагретых на утреннем солнце темно-серых боков поднимались волны горячего воздуха. В отличие от остального лагеря, он выглядел ухоженным, отремонтированным и сверкающим как никогда. Он был в готов к взлету, чтобы доставить нас в Турцию.
Если только Торквин и брат Димитриос не поубивают друг друга раньше.
– Мой дорогой друг, – вещал Димитриос, пока мы шли к самолету, – всю свою молодость я прослужил пилотом в греческой
