Сборы много времени не заняли. По большому счету, мне и собираться особенно не надо — все свое я обычно держу под рукой. Гораздо сложнее оказалось запихать в одну-единственную сумку необходимые инструменты, которых в моем рабочем кабинете было предостаточно.
Надо сказать, кабинет — моя законная гордость. И самое защищенное место в Масоре, а то и во всем королевстве Сазул. Здесь было все, что могло потребоваться для работы: любовно сделанные чучела, старательно заспиртованные органы, отполированные черепа — человеческие и не очень, тщательно рассортированные яды, свитки, древние фолианты, за каждый из которых меня еще лет пятьдесят назад стоило убить, воскресить, а потом снова убить. Ух! Прямо смотрю и каждый раз радуюсь, что все это богатство досталось мне одному.
— Обязательно возьми с собой вытяжку из корня астериса,[9] — бубнил Нич, пока я распихивал по карманам вещи. — И разрыв-траву. И мазь, отбивающую запах. И взрывные амулеты. И свои
Я покосился на огромное, почти в треть стены старое зеркало, увенчанное сверху подобострастно улыбающейся харей, и хмыкнул:
— Еще не хватало. Эй, морда! Достань мой походный комплект!
Поверхность древнего артефакта посветлела, а снизу тут же выдвинулось два просторных ящика. В верхнем была аккуратно сложена моя рабочая одежда — длинный черный балахон, такая же черная накидка, широкий, старательно вышитый по краю красной нитью пояс с пустыми ножнами и пара перчаток. А в нижнем лежали начищенные до блеска башмаки и ритуальный нож.
Да. Артефакты некроманта — весьма своеобразная собственность. Древние артефакты, пережившие не одного хозяина и впитавшие в себя некоторую толику их скверных характеров, еще и смертельно опасны. Но мои всегда знают, кто здесь главный, поэтому подчиняются беспрекословно.
— Когда мы уйдем, запри комнату и проследи, чтобы любой, кто сюда войдет, наружу больше не вышел.
— Как прикажете, хозяин, — донеслось со стороны зеркала.
Я удовлетворенно кивнул, с трудом закинул на спину устрашающе раздувшуюся сумку и быстрым шагом вышел, по пути активировав защиту.
Все. Теперь сюда даже глава Совета не сможет проникнуть. А если и сумеет, отлично. В наше время так трудно добыть неповрежденный мозг или здоровое человеческое сердце. Тем более если это — сердце сильного мага.
Уже на пороге я отдал Лиш последние указания, убедился, что она все поняла правильно, а затем запер калитку
Надо признать, скакуны у него оказались достойными — вороные, могучие, прямо красавцы. Заполучить такую пару было, наверное, нелегко. Но до моих свирепых умсаков им все равно далеко. Правда, мертвые рысаки редкой нынче гадалузской породы далеко не всем придутся по вкусу, несмотря на то что совершенно не нуждаются ни в еде, ни в питье, да и выносливости у них хоть отбавляй. Есть и некоторые сложности: умертвия плохо чувствуют себя при свете дня, но на то я и мэтр, чтобы не обращать внимания на подобные мелочи.
Обнаружив, что возле кареты болтаются двое охранников, которых я поначалу не заметил, а чуть поодаль подобострастно вытянулся благообразного вида старик — явно личный слуга графа, я насмешливо хмыкнул. А потом ощутил презрительный взгляд одного из амбалов и, отыскав глазами их хозяина, одарил графа широкой улыбкой.
— Кстати, забыл сказать, ваше сиятельство: у вас есть редкая возможность снизить цену за мои услуги.
Граф, уже собравшийся забраться в поданную карету, удивленно замер. А мастер Лиурой аж споткнулся на ровном месте и с нескрываемым подозрением уставился на мое честное лицо.
— Неужели? — с сомнением переспросил его сиятельство, так и не собравшись сесть в экипаж. — И на каких же условиях вы готовы поступиться собственными принципами, мэтр Гираш?
Я ласково посмотрел на охранника и доброжелательно улыбнулся:
— На самых замечательных. Минимальный размер оплаты я, разумеется, менять не собираюсь. А вот касательно остальной суммы… Знаете, я так давно хотел попробовать свои силы в двойной трансформации живого! Как вы смотрите на то, чтобы в качестве платы отдать мне вон того человека в личное пользование? Скажем, на год? Или на два?
Граф ошеломленно моргнул, а светлый сдавленно закашлялся.
