что часть команд капитана дублировалась, а другая почему-то нет, вызывало недоумение.
Крейсер содрогнулся от дружного залпа.
– Режим свободный, – сказал командир.
– Режим свободный! – повторил помощник.
– Режим свободный – принято, – ответил из динамика артиллерист. И на смену вызывавшим содрогание корпуса залпам пришли отдельные незначительные толчки, когда артиллеристы били из орудий по мере готовности и обнаружения цели.
– Бе-бе-бе-бе-бе-бе… – прозвучало из динамика.
– Настройте, помощник! – приказал капитан.
Помощник бросился крутить какие-то ручки на стенде, но из динамика повторилось прежнее:
– Бе-бе-бе-бе-бе-бе.
– Помощник – настройте! – громче приказал капитан.
– Сэр, я настраиваю, но противник ведет по нам РЭБ-атаку!
– Разведка дает неадекватные данные, мы бьем в пустоту, сэр! – раздался из динамика голос, который Брейн узнал, это был главный артиллерист крейсера.
– Разведка, что у вас там?! – крикнул помощник, не дожидаясь реакции командира корабля.
– Разведка – в порядке, цели закрываем в адеквате. Это РЭБ показания наши поджаривает, сэр, а контр-РЭБ не работает!
– У нас недокачка, сэр! – пожаловалась служба контр-РЭБ
– Что значит недокачка? Мы вам установили два новых генератора – что значит недокачка?
– Да они же еще новые и работают в полмощности, отсюда и недокачка. Вот РЭБ противника нас и перебивает, а мы не можем их перебить!..
– Помощник, дайте приказ расчетам переходить на индивидуальный поиск – без разведки, а то мы все болванки впустую изведем.
– Слушаюсь, сэр. Внимание – артиллерия! Поиск целей индивидуальный, разведка отвалилась!
Брейн представил, как закипел, услышав это, начальник ситуативной разведки, но что поделать – это был настоящий бой.
Глава 75
Панорама снова изменилась, приняв увеличенный масштаб, и Брейн со своими товарищами увидели поражающую их картину.
Мощная оптика теперь давала возможность различать корабли по силуэтам – крейсеры, малые артиллерийские корабли, торпедоносцы, суда поддержки и буксируемые артстанции.
Всего судов было около трех десятков, но какое кому принадлежало, было непонятно, поскольку здесь не было четкого разделения сторон – корабли перемещались во всех направлениях, совершая обходы, прикрываясь кораблями противника или, напротив, прикрывая свой корабль, получивший повреждение.
Судя по ярким вспышкам стартовых зарядов, здесь имелось немало крейсеров, которые обменивались ударами своих чудовищных калибров.
Впервые Брейн увидел, как взрываются арсеналы. Это не было той киношной картинкой, похожей на взрыв какой-нибудь ядерной бомбы – нет. Взрыв арсенала походил на выброс протуберанца. Когда весь или почти весь заряд арсенала вырывался в какую-то одну сторону длинным снопом пламени и расплавленного металла, и длина этого выброса в разы превышала длину самого корабля.
Разорвать сам корабль арсеналу не позволяли крепость корпусов и наличие вышибных панелей, предусмотренных для того, чтобы команда имела шанс на спасение.
Внезапно Брейн со всей остротой ощутил, что и они на этом крейсере находятся в такой же опасности, как и те, чьи корабли вдруг превращались в протуберанцы. И эта верхняя палуба, где они находились, вовсе не обладала той бронированной защитой, какая была у артиллерийских погребов.
Один точный выстрел, и здесь ничего не останется.
Не успел Брейн подумать об этом, как в корпус их крейсера врезался первый подарок. Видимо, удар пришелся куда-то под верхнюю палубу, поскольку Брейн и его друзья подлетели на целый метр. Однако на мостике на это никак не отреагировали, а все офицеры остались стоять и сидеть на своих местах.
Вслед за первым снарядом прилетело еще несколько.
Крейсер ощутимо вздрагивал, а где-то внизу заорала аварийная сигнализация.
