него совсем не похоже, а Эйхгорн сухо ответил, что он художник, он так видит.
На расходы Эйхгорн выдал Еонеку один регентер, велев на сдачу взять пива.
Увы, вечером тот вернулся с бутылкой, палкой, проволокой, деревяшками и большой миской тушеной крольчатины, но без пива. Стеклодув де заломил цену за стеклянный шар. Нестандартное, мол, изделие, задешево не возьмется. Мелек-то, конечно, охотно бы помог шурину, но ему пока не разрешают работать самостоятельно.
– Черт с ним, – поморщился Эйхгорн. – Он сказал, когда будет готово?
– Через три дня. Велел прийти на Янтарный Ястреб.
– В обрез, – снова поморщился Эйхгорн. – Ладно, но на Янтарный Ястреб с утра прямо пойдешь и заберешь, понял?
– Понял, мэтр. А это вам для гаданий, да? А разве хрустальный не лучше?
– Некритично.
Эйхгорн проверил бенгальские огни. Они уже совсем высохли и были готовы к употреблению. Пятьдесят одна штука – Эйхнгорн машинально их пересчитывал каждый раз, когда видел.
Не помешает провести испытание. Убедиться, что огни нормально горят и не засветят королю искрой в глаз. Эйхгорн достал зажигалку, уже привычно пряча ее в кулаке, поджег серебристую палочку… и глаза пажа резко округлились.
– Гром и молния!.. – восторженно воскликнул он, тянясь к огню. – Мэтр, вот это и вправду здорово!..
– Руками не трогай, обожжешься, – предупредил Эйхгорн.
Сначала он хотел дать Еонеку подержать огонь, но передумал. Если чудо доступно каждому, его ореол тускнеет. Может, потом, когда Эйхгорн получит постоянную должность.
Бенгальский огонь догорел. Эйхгорн обмакнул грязную спицу в ведро с водой и убрал в шкаф.
– Принесешь мне завтра столярные инструменты и самый длинный кожаный ремень, какой только найдешь, – велел он. – И еще живого кролика.
Еонек, уже привыкший, что начальник заказывает всякие странные штуки, понимающе кивнул. На разложенные в шкафу бенгальские огни он таращился с явным вожделением, и Эйхгорн решил за ними присматривать.
Он в свои юные годы тоже регулярно тырил карбид на стройке, чтобы потом утопить его в школьном туалете. Благо стройка была «вечной» – началась, когда Эйхгорн пошел в первый класс, а закончилась, когда он учился на третьем курсе, уже при частном секторе. Все сознательное детство эти два с половиной этажа маячили у Эйхгорна перед глазами. Именно там он поставил первый научный эксперимент, первый раз сломал руку и первый раз поцеловался с девочкой.
А потом здание таки достроили, и оно оказалось скучным универмагом. Там продавалась одежда и продукты. Мальчишки все равно туда бегали, потому что на втором этаже был отдел игровых автоматов, но Эйхгорн к тому времени уже вырос, и его подобные глупости не интересовали.
У него же был собственный ZX-Spectrum.
Глава 11
Вот и наступил день Янтарного Ястреба. Его величество Флексиглас устроил званый обед – в узком кругу, только для семьи и ближнего совета. Без какого-либо особого повода – король просто любил принимать гостей. Он бы охотно закатывал пиры каждый день, но такого бюджет Парибула не выдерживал.
Тем не менее, это был настоящий королевский пир, и Эйхгорн впервые на таком присутствовал. Как обычно, он глядел снулым, совершенно безразличным взглядом, но внутри слегка нервничал, опасаясь где-нибудь напортачить. У него не было случая ознакомиться с парибульским застольным этикетом, поэтому он решил просто делать то же, что делают прочие – и ничего более.
Эйхгорна усадили в самом дальнем конце, справа от королевского брата. Местные правила хорошего тона не требовали обнажать голову во время еды, так что все гости были в шапках. Но принц Шевузирд свою сразу же снял, положив ее чуть ли не в тарелку Эйхгорна. Огромную меховую шапку, источающую зловоние и перемазанную чем-то липким.
Свой реквизит Эйхгорн оставил в коридоре, под охраной Еонека. Он строго-настрого наказал мальчишке ничего не трогать и никого близко не подпускать. Но ему все равно хотелось поскорее начать – а ну как Еонек заскучает и полезет изучать «волшебное» барахло?
Эйхгорн бы на его месте точно полез.
Увы, король никуда не торопился. Временами поглядывал на своего нового волшебника, но ничего не говорил, ни о чем не спрашивал. Зато уж жевал так, что за ушами трещало.
Перед каждым гостем стояла плоская тарелка, глубокая миска и деревянная доска для резки мяса. В центре стола – большие
