распахнули перед ней дверь и убедились, что женщина направилась прямо к выходу.
За воротами монастыря, Ивоннель пересекла широкое поле, двигаясь по склону горы прямиком к лесу. Там она оставила Энтрери и драконицу, которая принесла их из Лускана.
Она застала Энтрери в одиночестве.
— Где Тазмикелла?
— У них с сестрой имение недалеко от Хелгабала, — пояснил убийца. — Они оставили его замаскированным, полным ловушек и под хорошей охраной, но, видимо, наша подруга решила проверить сохранность сокровищ. В конце концов, она — дракон.
— Сестры охотно согласились полететь с нами, а потому я догадывалась, что здесь их могут ждать другие дела, — сказала Ивоннель. — Наверное, будет даже лучше, что её здесь нет, когда Дзирт присоединиться к нам.
— Кейн согласился?
— Он закончил свою работу с Дзиртом, — пояснила Ивоннель. — Он знает, что ничего не вышло и он мало чем может помочь.
Лицо Энтрери омрачилось.
— Он подарил Дзирту внутренний покой, — сказала Ивоннель, чтобы смягчить свои слова. — И это уже немало. Но я уже говорила тебе — недуг Дзирта не то, что можно просто оттолкнуть прочь. Он ранен, эта рана реальна и она не будет исцелена, если он не станет доверять, позволяя лечению коснуться своего разума.
Теперь Артемис Энтрери очень хорошо понимал свою роль в подведении Дзирта к этой точке. С мрачным лицом, он кивнул в знак согласия. Руки убийцы инстинктивно легли на оружие.
— Скоро мне придется позвать Киммуриэля, — сказала Ивоннель. — Надеюсь.
Энтрери снова кивнул, после чего отказался от своей мрачной сосредоточенности.
— Есть еще дело, — сказал он.
Ивоннель не была рада услышать о каких-либо осложнениях, и потому позволила беспокойству ясно проступить на своем лице. Но Энтрери надавил.
— В Дамаре что-то затевается, судя по словам Тазмикеллы, — пояснил убийца.
— Что? Это нас касается?
Энтрери пожал плечами.
— Она только сказала, что видит нечто такое, чего не можем мы. Что её драконий взгляд подсказал ей что-то. Она пообещала рассказать подробнее, как только вернется из Хелгабала.
Ивоннель не стала вникать в этот вопрос. На самом деле, ей было все равно. Дроу полагала, что забота Тазмикеллы о каком-то мелком человеческом королевстве совершенно не касается её. Она кивнула, давая Энтрери понять, что он выполнил свой долг, проинформировав её, и на этом разговор закончился.
— Значит, мы будем просто ждать здесь? — спросил Энтрери.
Ивоннель встала у края деревьев, глядя вверх по склону холма, на главные ворота Монастыря Желтой Розы.
— Мне кажется, он скоро будет тут, — сказала она. — Ты понял свою роль?
— Полностью.
— Дзирт не должен знать о моем присутствии. Ты понимаешь?
Энтрери фыркнул, и Ивоннель резко развернулась к нему.
— Ты даже не представляешь, по какому краю ножа ты идешь, — заявила она. — Ты, вероятно, умрешь сегодня.
— Знаю.
— Я сотворила множество заклинаний и могу тебя заверить в одном — я не уверена, что Коготь Харона, вне зависимости от того, насколько сильно он продлил некогда твою жизнь, твой большой друг. Раскол закончился, если меч вообще когда-то помогал тебе.
— Знаю.
— Ты, вероятно, умрешь сегодня.
— Знаю.
— Или убьешь этого дроу, которого зовешь другом.
— Знаю.
— Да ладно, серьезно? — потребовала Ивоннель, шагая вперед. — Если ты промедлишь, если будешь не слишком честным и искренним в бою, то все будет напрасно. Ты потерпишь неудачу и умрешь, а Дзирт ничего не получит. Такая досадная ошибка с
