сохранившее остатки свежести и молодости, хотя легкие морщинки вокруг глаз, видимые несмотря на умело нанесенный макияж, указывали, что ее возраст ближе к тридцати пяти, чем к восемнадцати.
– Аскольда Ромуальдовича? Так я вас могу к нему проводить, нам как раз по пути!
– Это было бы крайне любезно с вашей стороны, уважаемая…
– Робертина Сергеевна Кинева, актриса этого несчастного театра. А вас как величать, позвольте полюбопытствовать?
Она ловко подхватила меня под руку и уверенно повела в сторону лестницы, поэтому представляться мне пришлось на ходу:
– Бреннер, Кирилл Бенедиктович, частный сыщик.
– Ох, как интересно! Настоящий сыщик! А я так люблю читать истории о таких, как вы. Вот только недавно прочла презабавнейшую вещь – «Федорин против банды трубочистов». Рекомендую! Получите море удовольствия! Только автор, как мне показалось, слишком уж либерален. И куда только цензор смотрит?! Я давно хотела познакомиться с представителем вашей опасной профессии и спросить: а правда ли то, что пишут в книгах? Вам на самом деле приходится убивать преступников? А вы лично многих убили? Это ведь так страшно, что я и представить не могу! Такие эмоции, такие чувства! Я бы умерла со страху, если бы кто-то лишь направил в мою сторону оружие…
Собственно, Робертине собеседник не требовался. Она и сама прекрасно справлялась с нашим диалогом-монологом, почти не давая мне возможности вставить слово. Но я все же исхитрился воспользоваться краткой паузой, стараясь направить ее рассказ в нужное мне русло:
– Моя работа скучна и банальна. Большую часть времени я провожу, зарывшись в бумаги. Рутина. А вот ваша профессия кажется мне яркой и интересной. Проживать множество жизней, быть то королем, то герцогом, то наемным убийцей… Дарить радость людям, быть всегда на виду! Цветы, море поклонников – ведь я все правильно говорю, дорогая Робертина Сергеевна?
Дама явственно помрачнела. Даже плечи у нее чуть опустились. Видно было, что предложенная мной тема ее угнетает.
– Знаете, ведь все так и было, как вы сказали. Были и поклонники, и цветы, и подарки, и роли… все было… а теперь из-за этой… извините. Теперь я играю не героинь, а их матерей. А то и бабушек. Представляете? Я – бабушка?!
– Какая же вы бабушка? Вы – небесный цветок, украшение любого праздника. На месте вашего режиссера я предлагал бы вам исключительно главные роли!
Мы поднялись на второй этаж, прошли в неприметную служебную дверь, покинув роскошь и великолепие, и направились по слабо освещенному коридору куда-то вглубь театра, куда обычным посетителям вход был заказан. Кажется, я слегка перебрал с комплиментами, потому как Робертина задышала чаще и сильнее прижалась ко мне теплым боком.
– Ах, вы так милы. Ваши бы слова да Аскольду в уши. Он ведь у нас и директор, и режиссер. Но он увлечен другой, увы. Она и моложе, и свежее, и голос у нее хорошо поставлен. Что уж скрывать, время беспощадно, даже я пала его жертвой.
– Вы на себя наговариваете. Сколько вам? Двадцать два? Двадцать три?
– Двадцать пять, – скорбно сообщила Кинева, краем глаза поглядывая, поверил ли я.
А я тут же со всей серьезностью закивал:
– Вы выглядите гораздо моложе своих лет. Уверен, вы еще будете оценены по достоинству. Но вот та ваша конкурентка, кто она?
– Белка-то? Это мы ее так зовем за глаза, потому что, во-первых, она Белкина, а никакая не Лямур, а во-вторых, Арабелла, то есть Белла. Белка, в общем, и есть. Шустрая, рыжая, наглая! Нашим директором почти сразу вертеть научилась, как только заблагорассудится. Он и рад стараться. Был умный человек, а теперь дурак дураком!
Робертина, начав сплетничать, как-то сразу потеряла добрую половину своего обаяния и шарма. Теперь передо мной стояла обычная стареющая завистница, довольно неприятная как личность. Но работа есть работа, приходилось терпеть.
– И он отдал ей все главные роли?
– Да, буквально за год она захватила в театре полную власть. Теперь временами я сама не понимаю, кто у нас директор – Аскольд или Белка?! Вы простите, что я вам это все высказываю, но у вас лицо располагающее, глаза добрые, и слушать вы умеете.
– Ничего. Так вы думаете, что у них интимная связь? Поэтому ей и удается управлять Аскольдом?
– Не иначе! Белка хвостом вертит и получает все, что хочет. Раз – и новое колье, два – и главная роль, три – и афиши с ее лицом по всему городу. А в последнее время совсем обнаглела – завела себе еще и любовника на стороне, точно вам говорю! Молодой, красивый, богатый. Какие он букеты дарил, все от зависти ахали, ни одного спектакля не пропускает, всегда в главной ложе сидит. Вот только приходит он неизменно в маске, так что имени его никто, кроме Белки, не знает. Тайна! И как Аскольд только
