текущие бумаги Рошаль держал в своем кабинете, а в архив сдавались либо уже отработанное документы, либо же несущественное – с точки зрения капитана. Правда, потом частенько оказывалось, что некоторые донесения все же представляли собой ценность, но, как обычно и бывает, задним умом крепки многие, а вот углядеть в многочисленных донесениях зерна истины было достаточно трудным делом. Конечно, Рошаль не один проглядывал почту, обычно ему приносили либо персональные письма, либо самые интересные с точки зрения секретаря. Но и секретарь мог ошибаться и банально пропустить нужное сообщение мимо глаз, да и Себастьян сейчас искал не столько доносы, сколько сводки схожих происшествий за последние месяцы. Искал и не находил.
В комнате не было окон, только пара свечей. Себастьян и сам не заметил, как наступил вечер. Архивариус, старчески покашливая, попросился домой, и только тогда охотник оторвался от бумаг, так ничего и не обнаружив. То ли предчувствие обмануло, то ли искать нужно было не здесь.
Себастьян бы и остался в архиве на всю ночь, разгребая и дальше груды бумаг, но дома его ждали дела не менее важные, чем расследование убийств девушек.
Тевек и Боргес дремали в коридоре на стульях, не смея отрывать Себастьяна от работы.
– Есть новости? – негромко поинтересовался он, оглядывая сладко посапывающего Тевека.
Тот вскочил на ноги, распахнув глаза во всю ширь, и отрапортовал:
– Ничего интересного! Городская стража не нашла ни малейших зацепок, агенты канцлера, судя по всему, тоже. Мы покрутились там, пытались выйти на след. Запах почуяли, но… больше ничего…
Тевек неловко переминался с ноги на ногу. Ему было стыдно, хотя стыдиться тут было нечего, даже Себастьян со всем его многолетним опытом не сумел разобрать, какое именно колдовство применил убийца.
– В следующий раз докладывать сразу, а не ждать, пока я сам вас найду. Отправляетесь спать, завтра прямо с утра обоим явиться в архив! Меня интересуют все случаи нераскрытых убийств за последние… хм, три года. Искать до победного конца! Задача ясна?
– Да, охотник. Мы все сделаем!
Себастьян направился домой, пытаясь понять: в верном ли направлении он мыслит? То, что убийца не оставлял следов, говорило о большом опыте. Да, предположение, что преступник – сам охотник или с ними связан, интересно и оставляет много пищи для теорий, но нельзя оставлять без внимания и иные версии. И ведь опыт не появляется сам собой, он приобретается. И в процессе этого приобретения уж наверняка случались и недоразумения, и ошибки, о которых могли остаться сведения в архиве. Если его помощники найдут хотя бы один факт, пусть незначительный, то, может быть, получится за него зацепиться и потянуть за ниточку.
Дом Себастьяна, купленный много лет назад во время одного из визитов в столицу на средства, происхождение которых он никогда не афишировал, стоял немного особняком от прочих строений. За домом находился пустырь. Тем дом и привлек охотника в свое время. С соседней крыши никто не смог бы сюда перепрыгнуть, чтобы забраться в окно, да и ставни крепкие, засовы надежные, а подвал – идеальная тюрьма и одновременно складское помещение, где можно хранить продукты, оружие и прочие необходимые вещи.
После второй королевской опалы дом долгое время пустовал, пугая соседей мрачным видом. Но никто, ни один из них, не решился пошуровать внутри в отсутствие нелюдимого хозяина. Грозная слава охотника сыграла в этом случае ему на руку. Поэтому, вернувшись, Себастьян застал все точно так же, как и оставил перед отъездом.
И это оказалось весьма кстати, учитывая, кого он привез с собой из Лодара.
Себастьян отпер тяжелую дверь, вошел внутрь и тут же запер ее вновь на ключ и на засов, и только потом зажег лампаду.
Роза сидела в темноте на стуле напротив двери и неотрывно смотрела прямо на него. Зрелище это испугало бы любого человека даже с крепкими нервами. Лодыжку девочки охватывала тонкая металлическая цепочка с вкраплениями серебра. Другой конец цепи крепился к кольцу, вмурованному в стену. Хотя Себастьян немного привык за прошедшее время к новым манерам Розы, каждый раз его пронзал озноб да мурашки бежали по коже, как от внезапного приступа страха.
Она так и не сумела стать полноценной младшей ведьмой, застыв в какой-то странной стадии полупревращения. Иногда девочка пыталась наброситься на него, но чаще – сидела и смотрела вот так, не моргая. И это пугало больше всего.
Рядом с ней на столе стоял кувшин с водой и тарелка с хлебом, овощами и куском вяленого мяса, но девочка за весь день почти не притронулась к еде.
– Хочешь спать? – тихо спросил Себастьян, стараясь не разбудить Найру, которая дремала тут же, рядом, в соседнем кресле, и не услышала, как открылась дверь. Он знал, что девочка не ответит и будет сидеть, пяля глаза на него, до того самого момента, пока
