– Конечно, – согласился Борхе.
Они покинули комнату с трофеями и поднялись на третий этаж по спиральной лестнице в конце коридора.
– Господин виконт заперся у себя, – сообщил Борхе по дороге, – боюсь, скоро он перейдет от оплакивания к жажде мести. Было бы хорошо, если бы к тому времени преступник оказался пойман. Иначе, боюсь, не поздоровиться может многим…
– Все в руках судьбы, – ответил Себастьян, входя в девичьи покои Вираны.
– Осматривайтесь, а я пока пришлю служанку! – пригласил Борхе и оставил охотника одного.
Комната покойной ничем не отличалась от комнаты любой другой девушки ее возраста и положения, разве что не все вещи успели разложить по своим местам, пара сундуков так и стояли неразобранными у дальней стены.
Много синего цвета в предметах интерьера, совсем немного исконно женских безделушек, а вот книг, к удивлению охотника, оказалось несколько сотен томов. Вдоль одной из стен стояли полки, сплошь заставленные самыми разнообразными фолиантами, начиная от древних трактатов и заканчивая современными сочинениями беллетристов, коих в последнее время расплодилось достаточно много, несмотря даже на строгую цензуру особого отдела канцлера.
Видимо, девушка любила читать, что само по себе странно и нетипично.
Столик с огромным зеркалом, заставленный баночками, флаконами и склянками, Себастьян изучил особенно пристально. Да, если все эти ряды баночек – это мало, по мнению Борхе, то он отказывался представлять себе, что значит много!..
Себастьян по очереди обнюхал каждую баночку, как пес, но того самого запаха не обнаружил. А он бы ни с чем его не перепутал, так запах выделялся среди известных ему. И, что самое главное – он никак не мог его идентифицировать! И это мучило охотника.
В дверь негромко постучались, и в комнату вошла служанка – полноватая заплаканная девушка лет девятнадцати, с толстой косой до пояса.
Увидев, что охотник роется в вещах виконтессы, служанка немедленно разрыдалась. Слезы нескончаемым потоком лились из ее глаз, и казалось, этот процесс будет продолжаться бесконечно.
– Прошу, успокойся! – Себастьян протянул ей синий платок, лежащий на столике. – Вытри глаза! Как тебя зовут?
– Лэтти, – выдохнула служанка и громко высморкалась в платок.
– Вот что, Лэтти, сейчас мы с тобой немного поговорим. Ты должна рассказывать мне все, о чем я ни спрошу, ничего не утаивая. Это понятно?
– Да. А вы и правда охотник особого корпуса?
– Правда! И я найду того, кто сделал это с твоей госпожой! – пообещал Себастьян и, предотвращая новый поток слез, начал допрос: – Куда пошла госпожа виконтесса вчера? Ведь она хоть что-то сказала перед своим уходом из дому?
– Сказала, что у нее важные дела, что вернется поздно, просила предупредить отца об этом.
Точно так же говорила и предыдущая жертва, маркиза Элойза, вспомнил охотник. Она тоже собиралась где-то задержаться. И остальные погибшие предупреждали родных и близких о том же самом. А это уже система! Значит, все женщины были уверены, что уходят надолго, имели собственные планы на вечер. Хорошо, дальше…
– Что еще она говорила?
– Ничего больше! Клянусь! По крайней мере, мне. Но я знаю точно, что ни с кем другим из домашних она не разговаривала. Я проводила ее до самых дверей!
– Почему ушла без охраны? Она так всегда поступала?
– Когда как. Если была уверена, что ей ничего не угрожает, ходила одна, хотя господин виконт всегда ругался и требовал брать с собой хотя бы одного сопровождающего.
– Хорошо. Ты даже не предполагаешь, куда она собралась?
– Нет, я не знаю! Честное слово!
– Допустим, – кивнул охотник, – а были ли у нее кавалеры?
– Конечно, – даже удивилась Лэтти, – и не один! Вот только госпожа Вирана никого из них особо не выделяла. Да и вообще, она о замужестве даже думать не хотела, хотя господин виконт настаивал. Он всегда говорил, что женщина проявляется только в замужестве, а госпожа Вирана спорила с ним, убеждала, что в мире много интересного, а не только муж и детишки! Эх, бедняжка, теперь ей уже все равно…
Себастьян придерживался по этому вопросу скорее точки зрения виконта, тем более что тот – отец, и имел право учить дочь жизни, передавать ей собственный, накопленный с годами, опыт. Но и Вирану охотник понимал. Молодая девушка хотела свободы, мечтала о ней, а вовсе не о замужестве, связывавшем по рукам и ногам.
