отправимся во дворец, надо что-то решить насчет этих людей. Положение трудное, но я уверен, ваше высочество что-нибудь придумает, и…
– Поправьте меня, если я ошибаюсь, капитан Прайд, – перебил принц. – Барс по какой-то причине избрал того, о ком все говорят. Разрушителя. Говорят, на вид он ужасен и исчез с Освальдом в языках пламени, хохоча и дыша огнем.
– Это большое преувеличение и не вполне правда, – прошелестел Олдус.
Генри не понимал, почему он так робеет перед этим парнем. Олдус ведь старше его лет на десять.
– И при этом вы, капитан посланников, на его стороне. Не находите это странным?
– Нет, ваше высочество. – Олдус прокашлялся, будто ему не хватало голоса, чтобы закончить фразу. – Как только вы его увидите, вы сразу все поймете. Юноша благороден, добр, у него золотое сердце. Да, злосчастный дар у него тоже есть, но я понимаю, почему Барс выбрал его. Не знаю, кто еще был бы способен на такое.
– То есть вы считаете, я был бы не способен? – задумчиво протянул принц.
– Нет, я не это имел в виду! – Олдус почему-то испугался и согнулся еще больше. – Нет, ваше высочество, конечно…
Принц спрыгнул с лошади – таким легким движением, что Генри даже позавидовал.
– А теперь послушайте меня, – негромко сказал он. – Меня не волнует, какое там сердце у этого выродка. Единственное сердце, которое меня интересует, это Сердце волшебства. Оно у него, верно? И вы мне поможете его получить.
Генри крепче прижался щекой к дереву. Разговор принимал какое-то нехорошее направление.
– Вы все не так поняли, если бы вы просто выслушали… – опять начал Олдус, но так тихо, что Генри и сам едва разобрал слова.
А принц вдруг засмеялся – сухим, неприятным смехом, и у Генри упало сердце. Он вдруг совершенно ясно понял: этот человек им не поможет.
– Вы забываетесь, капитан Прайд. Я вас позвал сюда не для того, чтобы выслушивать чушь про чудовище, которое вдруг оказалось героем. Так не бывает. – Принц коротко облизнул губы. – А теперь будьте добры, приведите его сюда.
– Зачем? – уронил Олдус, будто разом забыв все вежливые слова.
Принц окатил его таким взглядом, что Генри сжался. Он даже не представлял, насколько злость может изуродовать такое красивое лицо.
– Затем, что я хочу убить его, – отрезал принц. Олдус наконец-то посмотрел ему в глаза, и по его дернувшемуся рту Генри сразу понял: ему не понравилось то, что он увидел. – Сделать то, чего все от меня ждут. Я понимаю, что силой его не выманить, но хитростью… Соврите ему что угодно, но чтобы через пять минут он и Сердце волшебства были здесь. По глазам вижу, вы знаете, где он. А когда я с ним расправлюсь, вы, я и посланники поедем во дворец и отвезем Сердце моему отцу.
– А люди? – еле слышно спросил Олдус.
– Перед отъездом я им скажу, что помощь уже в пути.
– Но никакой помощи не будет, верно?
– Ну конечно нет! Вы что, ребенок? – Принц поморщился. – Пусть делают что хотят. Таких грязных крестьян у нас в королевстве тысячи, мне что, за каждого переживать?
– Но ваше высочество! Они же перебьют друг друга!
– Значит, у нас будет одной проблемой меньше, разве нет? А теперь ведите сюда этого нелюдя. – Принц нетерпеливо махнул рукой. – И если не исполните мое повеление, пеняйте на себя. В моей власти сделать так, чтобы вы потеряли свою должность или даже отправились в Цитадель. А у вас ведь семья.
– Король все знает. Знает, что Генри для нас сделал. Он прочтет мое письмо и…
– Письмо? Вы выдумали все, что там написали, капитан. Посланники подтвердят, что вы, кажется, тронулись умом. Они теперь против вас, не забыли? На вашей стороне никого нет.
Олдус вскинул голову.
– Есть. Агата вам подтвердит, что Генри – не чудовище.
– Агата? – На лице принца проступило растерянное, почти детское выражение. – Агата Джонсон? Дочь покойного хранителя казны? Она жива?
– Да, ваше высочество. – Голос у Олдуса окреп. – Она помогала избранному и расскажет вам, что… Правда, она не может говорить, мы не знаем почему. Но она доступными ей средствами объяснит…
– Она девчонка, – фыркнул принц. – Кто вообще слушает женщин? Тем более немых.
– Постойте! Есть еще юноша по имени Сван. Сын старейшины одной северной деревни. Он, правда, не слишком