тут душу начал подтачивать червячок беспокойства.
– Антон, – повернулся я к командиру, – дай-ка карту.
– Что случилось? – спросил Свиридов, подавая планшетку.
– Чуйка сработала. Что-то упустили мы.
Рассматриваю карту. В северной части никаких отметок о растительности нет. Только жирно нарисованная точка на карте с подписанной от руки литерой «б», что означает – одиноко растущий баобаб, но то, что недалеко от него находится парковая саванна, то есть густо растущий лес, на карте почему-то не обозначено. А плотная растительность – прекрасное укрытие для диверсантов и прочих супостатов.
Интересно, почему Азуро думает, что засада может быть в двух местах с южной стороны, и не указал на это место в северной части скальной гряды?
– Рамон, – спросил командира наших опекунов, – ты сам бывал в этом районе?
– Нет, а что?
– Вот, – показываю на точку, – эта точка означает большой баобаб. Кроме него на карте никаких обозначений, но там есть полоса густого леса. Начинается от дороги, шириной тридцать-сорок метров, идет вдоль, иногда расширяясь до ста пятидесяти метров, затем дугой уходит к гряде. Ближе к камням сужается. До лесополосы имеются полосы буша, то есть колючего кустарника, а между ними густая трава. Эта лесополоса, кстати, в низине.
Свиридов и Азуро переглядываются:
– И?
– Идеальное место для засады. Смотри, – я прямо на карте карандашом зарисовываю особенности той местности, – вот тут и вот тут полосы кустарника и леса врезаются в камни, а здесь начинаются осыпи и собственно сами скалы. Если в лесополосе засада, то путь отхода через перевал идеален. Поставь пару пулеметов вот тут в камнях, и они сдержат хоть батальон. Там, считай, природа потенциальных дотов с полдесятка понастроила.
Свиридов смотрит на Азуро.
– Рамон, ты что скажешь?
– Если все так, то я согласен с Мишей. – Командир наших «опекунов» внимательно изучает карту. – Там я не был и то место не знаю, а то указал бы на возможность засады.
– Когда ты успел там побывать? – спрашивает меня Антон.
– Когда в самый первый раз на базу ехали. Наша колонна тогда тоже севернее пошла.
– Э-э-э… а, ну да, помню. Тогда мы на соединение с ангольским батальоном шли. У того дерева и остановились.
– Остановились там потому, что половину наших внезапно «прихватило», – добавил Яневич.
– Вот! – Поднимаю палец. – Какие подробности Паша помнит. А пока вы там баобаб удобряли, я на него слазил и осмотрелся.
Свиридов и Азуро опять внимательно изучают мои поправки на карте.
– Я тогда не особо по сторонам смотрел. – Антон глянул на Яневича и, опережая подколку, спросил: – У низин впадина большая?
– Вот этого не знаю, думаю, нет. Тогда там бы озерцо, или болотце было.
– На первый взгляд, там много народу не спрячешь. Хотя местные поговаривали – в буше и дивизия потеряется. – Командир ткнул пальцем в точку «б». – Ладно, выкладывай свои соображения.
– Предлагаю небольшой группой провести разведку. Пока колонна плетется в обход, мы срезаем напрямик…
– Мы, – перебивает меня Свиридов, – это кто? Уточни.
– Мы – это я, Рамон и его ребята.
Командир смотрит на Азуро, тот кивает и, обернувшись, называет несколько имен:
– Паоло, Алехандро, Мигель, Рамирес…
– Вам понадобится рация. Яневич с вами пойдет, – говорит мне Антон, – а мы у ангольских товарищей одолжим на время.
Начинаем быстро собираться. Пока Паша сворачивает рацию, с командиром обговариваем действия и сигналы при контакте с противником. Обираем остающихся на боекомплект и гранаты – нам некогда, а они довооружатся с соседнего сто пятьдесят седьмого, что боеприпасы везет.
Первыми с машины соскакивают «Черные осы», затем, выбрав момент, спрыгивает Яневич с рацией, его подхватывает один из кубинцев. Я повисаю на борту и, перед тем как спрыгнуть, говорю командиру:
