карты. Тут я заметил, что Савин накинул рубашку.
– Олег, ты чего, замерз?
– Что? – не сразу понял тот. – А, нет, это чтоб не обгореть.
Была у Савина такая беда – забудет поберечься от солнца, враз обгорит.
Как-то классом ездили на Капчагайское водохранилище на целый день. А местность там открытая, из флоры лишь колючка степная. Деревьев нет, а тень только рукотворная – натянутый нами брезент. Но под ним никто не сидел – играли в догонялки, футбол и волейбол прямо в воде или просто купались. Никто от солнца не берегся. Загорели, точней сгорели и стали цветом вареных раков. Позже класс превратился в серпентарий, в котором вся живность разом сбросила кожу. Но разово, а вот Олег с того загара облезал несколько раз. Однако это случится только через два года.
От мыслей меня отвлекла магнитола – зазвучала знакомая мелодия. Ребята тоже навострили уши. Играла битловская «Облади».
– А «Палитра» её лучше играет! – вдруг сказала Марина.
Все согласно закивали.
Я не думаю, что мы сыграли лучше. Просто по моему предложению немного ускорили темп, плюс моё солирование на ритме. О чем ребятам и сказал.
– Кстати о птичках! – Ульский появился из-за спины и протянул мне гитару. – Угли будут еще не скоро.
Ребята сразу стянулись к нашему пледу и расселись вокруг меня. И сразу все решили единогласно, что именно я должен петь. «Облади», естественно, раз было утверждение, что наше исполнение на дискотеке было лучше оригинала. Следующей пацаны просили спеть «Отель Калифорния», но Раевская и Смольнякова в один голос потребовали «Зурбаган», остальные девчонки их поддержали. М-да, сам виноват. И что я потом скажу, когда через год по телевизору покажут «Выше радуги»?
Далее пел «Мой плот».
Марина сидела рядом, за левым плечом, почти вплотную. Её дыхание иногда щекотало шею, особенно когда пел «Зурбаган».
В спорах, что я должен еще сыграть, она участия не принимала. Но после песни Лозы…
– Стоп! – вдруг остановила спорящих Марина. – Теперь моя очередь. Так, «Зурбаган» прозвучал, Сереж, помнишь там, в сквере ты про птичий щебет говорил, что похоже на группу… э-э-э… название забыла, а! Регги солнца, вот.
– Группа называется – Лейд бак, – напомнил я, – но песня на английском, а перевода я пока не делал.
– Ты же обещал, – говорит она и делает ТАКИЕ глаза…
– Давай-давай, – хмыкает вернувшийся от мангала Ильяс, – играй, раз обещал.
– А как там угли?
– Об этом не беспокойся, от одной песни до пепла не прогорят.
Ну что же, регги так регги. Что нужно, чтобы играть регги? Откинуть все проблемы, забыть о бедах и думать – о девчонках, лазурном небе, морском прибое и, самое главное, о солнце! Тогда гитара начинает сама собой жить и говорить. Солнце – в наличии, даже слишком, небо – лазурней не бывает, море – вместо него есть горная речка, тоже шумная, и девчонки…
Настроение – ух! И самое главное – музы опять зашевелились.
К черту английский текст, чем плох точный перевод песни? Он не в рифму. Так надо исправить это недоразумение! Играю вступление, но тут появляется отличная мысль.
– Так, ребят, для регги одной гитары мало. – Я оглянулся в поисках подходящих «инструментов». На глаза попались пустая трехлитровая банка из-под сока, одна полупустая и несколько стаканов – подойдет. Взял пару ложек и стукнул по пустой банке. Затем по другой, потом проверил звучание стаканов. Плеснул чуть сока в пустую банку, сложил стакан в стакан и вновь постучал, проверяя тональность звона – глуховато, но пойдет.
– Олег, смотри. – Я отбил на банке и стаканах такт, затем вручил их сидящему напротив Савину.
– Запомнил, как я делал?
Тот кивнул.
– Как подам знак, начнешь.
– Ильяс, – я показал на пучок самодельных шампуров, – возьми, будешь ими позвякивать, только в такт угадывай.
– Лады, – Расулов взял шампуры и потряс их. Получилось неплохо.
– И еще бы чего, – задумчиво огляделся я.
– Придумал! – воскликнул Переходников. Он схватил пару ложек и сложил их в руке. – Я в телевизоре видел – как на ложках
