– Эу, ком-мандэр! – прокричали из здания. – Тьи не забыль, чьто тут экспесис, э-э-э… много-много бомба?
Скрябин с Белкиным переглянулись:
– Никак Грэйн дурака включил? Чего это он язык ломает тут?
– Он не знает, что нам известно его настоящее имя. Вот и строит из себя джентльмена, мать его!
– Я предлагаю всем сдаться! – крикнул в ответ Скрябин и повторил по-английски:
– I offer to surrender! And not to aggravate his guilt![10]
– Не сарендэ, а сурендэ, – поправил я федерала.
– Владеешь?
– В совершенстве.
– Учту, – кивнул Скрябин и прокричал в сторону здания:
– Эй, так как?! Я знаю, что среди вас смертников нет, у многих есть семьи, детишки, подумайте о них. Grain, we have received a request for your arrest. The British national office of Interpol is waiting for you. You still have nowhere to go! «Give up![11] – федерал довольно осклабился. – Вот теперь подождем.
– А что, насчет Интерпола правда? – спросил я Скрябина.
– Правда. Через отдел мы получили информацию о том, что Грэйн приедет в Россию. У них там для его задержания оснований, видите ли, не было. Хреново они там, в европах своих работают. По нему и отследили всю цепочку сюда.
– Йа могу подюмать? – крикнул Громин-Грэйн.
– Подумай! Даю пятнадцать минут!
– Есть идея! – прошептал я, схватив Скрябина за рукав.
Последовали жесты для групп захвата, затем федерал посмотрел на меня:
– Излагай.
– Сообщаем Громину, что тут находится представитель Интерпола из Британии. Громин уже знаком с нашей тюрьмой и вряд ли сдастся нам, а в евро-тюрьму, то есть сдаться европейцу может.
– Так, – пробарабанил пальцами федерал, – а представителем, я так понял, будешь ты?
– Да. Не вы же, ваш английский не плох, но голос ваш Грэйн слышал, а меня… – тут я задумался, ведь Громин четверть века меня не видел, помнит ли? В конце концов, лицом я довольно сильно изменился с детских пор.
– Ну-ну, чего замолчал?
– Палыч, Вязов дело говорит, – вмешался Белкин. – Подтверждаю, что Сергея британцы могут за своего принять. Были прецеденты.
– Да? Хм, допустим. А во что ты переодеться собираешься? Или в таком виде пойдешь?
Я обернулся и кивнул на оперативника ФСБ.
– Вон, у него брюки и рубашку возьму, вроде комплекцией одинаковы. Броник сверху одену, и чем я не интерполовец?
Скрябин немного подумал.
– Сначала посмотрим, что Громин ответит, если не сдастся, то сообщим эту новость. – Федерал выудил пачку сигарет, немного посверлил её взглядом и решительно сунул обратно в карман.
– Бросаю, – пояснил он, – в третий раз уж…
– Бросишь, бог троицу любит! – хмыкнул Белкин. – Хотя на нашей нервной работе бросить трудновато.
– Эт-точно, – согласился Скрябин.
– Эу, ком-мандэр! – прокричал Громин-Грэйн. – Мне нюжны гарантий!
– О, быстро он, я думал время потянет, – удивился Скрябин. – Какие тебе гарантии нужны?!
– Что мьеня не посадьят в вашу ужастный тюрму!
Белкин показал мне большой палец и подмигнул.
– Гарантии, говоришь? – усмехнулся федерал и тоже подмигнул. – А представитель лондонского бюро Интерпола тебя устроит как гарантия?
– Он тьют?
– Да, неподалеку ждет, когда тебя ему в рученьки передадут!
– Я хочью его вьидеть и говорить с ним!
– Хорошо, сейчас позовем! – ответил Скрябин и начал торопить замешкавшегося оперативника:
– Переодевайтесь, и темпе – в темпе…
