Если не я, то другой. Ты слишком восхитительна, чтобы я от тебя отказался.
С его губ сорвалось заклинание. Я закричала от отчаяния, но крик получился беззвучный. Маг лишил меня голоса.
Его слова: «Не бойся», – прошли мимо моего сознания, так как я уже миновала грань обычного страха. Мне хотелось сжаться в комочек и тихонько выть. Ужас сковывал каждую клеточку тела от того, что я не слышала себя и из моего горла вырывались лишь беззвучные хрипы, от того, что сейчас должно было произойти. Какой-то частью своего существа я понимала, что происходящее мерзко, ужасно и неправильно. Такое не должно было со мною случиться, но почему-то случилось. Мое сознание беспомощно билось в оковах тела, желая покинуть его и вырваться на свободу. Я молила о беспамятстве или смерти, но моим мольбам не суждено было быть услышанными.
Мне было больно от начала и до конца. Казалось, что я сошла с ума и как муха беспомощно бьюсь в паутине кошмара. Я беззвучно кричала, заливая подушку слезами. Все мое тело горело. Я чувствовала себя оскверненной, растоптанной, а знание того, что это все произошло с молчаливого согласия моего дяди, рвало душу на части. Если бы я хоть на миг могла предположить, что меня ожидает, то лучше бы побежала навстречу умертвиям. Те хотя бы сразу сожрали меня, а не мучили.
Единственное, чего мне хотелось, так это умереть, но мне не дали. Маг произнес заклинание, и с его рук потекло тепло. «Боевик и целитель», – меланхолично отметила я, лежа безвольной куклой. Руки, до этого скованные магией, он освободил, но я была не в силах пошевелить и пальцем. Меня погладили по голове, а потом он взялся расплетать уже порядком растрепанную косу.
– Какие у тебя красивые и мягкие волосы. Настоящее богатство. Они блестят, как солнечные лучи.
Мне же было все равно, я никак не прореагировала на его слова. Реши он снять в этот момент с меня скальп, я бы и на это не отреагировала. После того что со мной случилось, меня можно было резать на части, и я бы не пикнула. Хотя о чем это я, хоть руки он мне и освободил, но голос так и не вернул.
После пережитого ужаса его прикосновения показались изощренной насмешкой, и я отдернула голову в сторону. Это ему не понравилось, и, поймав мой подбородок в железный захват своих пальцев, он повернул мое лицо к себе и подарил властный поцелуй. И я с ужасом поняла, что мои мучения еще не закончились.
К счастью, ничто не длится вечно, и мои пытки подошли к концу.
Я закрыла глаза, стараясь внутренне отгородиться от его руки, что касалась меня, а он решил, что я засыпаю.
– Спи, радость моя, – поцеловал он меня в висок. – Я теперь тебя никому не отдам. – Если бы перед этим Корнелиус не насиловал меня несколько раз подряд, то можно было бы поклясться, что в его голосе звучит нежность.
Я лежала тихо, как мышка, боясь пошевелиться и разбудить мага. После его слов вся апатия слетела с меня. Мысль о том, что утром он может продолжить надо мной измываться, прогнала усталость. Я обдумывала все, что сегодня со мной произошло. Прежняя жизнь разбита. Единственный родной человек предал. И это было намного хуже того, что вытворял со мною этой ночью маг. Что же мне делать? Как дальше быть?
Моим телом дядя заплатил за свою жизнь и жизни остальных. Это станет всем известно, и если даже Салли и промолчит, то уж Бозания молчать не станет и с удовольствием расскажет всем о моем позоре. Как после этого смотреть людям в глаза? Даже если маг меня и не заберет с собой, что маловероятно, то посетители в покое не оставят. Слишком многие смотрели на меня раздевающими взглядами, и лишь моя невинность спасала от посягательств.
Как сказал однажды настойчивый кавалер Салли, зажав ее на улице: «Ты уже не девочка. Чего ломаешься? От тебя не убудет!» После этого она проплакала весь вечер, и даже дядя ее не дергал, а я подменила. Представив, что теперь так же могут поступить и со мной, я сжалась.
За что?! Из глаз потекли злые слезы. Что и кому я сделала плохого в этой жизни? Мой защищенный мирок лопнул как мыльный пузырь, оставив меня растоптанной и вывалянной в грязи. Меня предал родной человек. Все друзья, которые у меня были, теперь отвернутся от меня. Женщины почувствуют себя вправе плевать в мою сторону или в лучшем случае пренебрежительно отворачиваться, а мужчины поступать ничем не лучше, чем сегодня этот приезжий маг. В ярости я до боли сжала кулаки. В душе словно все натянулось, и через мгновение я почувствовала, как что-то разорвалось. С таким звоном рвется струна. И неожиданно мне стало легче, я ощутила прилив сил.
«Мне больше нельзя здесь оставаться!» – отчетливо поняла я. Или утром меня заберет с собой маг, заставив мечтать о смерти, или люди здесь сделают мою жизнь невыносимой. Вся любовь и привязанность к дяде истаяла как дым. После его поступка
