меня в обиду не даст. А я не знала, как можно верить совершенно чужому человеку после предательства близкого и самого родного.
Выплакавшись, я обнаружила, что промочила рубашку Харну, и мне так стыдно стало. Я как бы парень, а тут реву раз за разом. Он принц, а я ему рубашку… Я сделала попытку отстраниться, и он меня тут же отпустил. От неловкости я не знала куда девать глаза. Перед моим лицом возник белоснежный платок, и я схватилась за него, как за спасительную соломинку, вытирая лицо и сморкаясь. В данный момент мне хотелось провалиться сквозь землю.
– Если хочешь, можешь умыться в ванной, – тихо произнес Харн, и я воспользовалась его предложением, желая скрыться с глаз долой. Лишь поплескав на горящее лицо ледяной водой, поняла, какого дурака сваляла. Надо было к себе идти, а теперь я просто не представляла, где взять силы, чтобы выйти и посмотреть Харну в глаза. Мне очень хотелось остаться здесь навсегда, но я вспомнила, что принц собирался принять ванну, а я его задерживаю.
Делать нечего, помявшись на пороге, я все же толкнула дверь и вышла. Первым, во что уперся мой взгляд, оказался обнаженный торс Харна. Мокрую рубашку он снял, а другую не надел, так как готовился купаться. Я покраснела и тут же уставилась в пол. Мне так не хватало сейчас голоса. Можно бы было поблагодарить его за все и сказать, что мне пора и не смею его задерживать, а так… Мой взгляд заметался по комнате в поисках блокнота. Совершенно не помню, куда он делся, когда я плакала. Может, уронила? Но на полу ничего не лежало.
Тишина давила, и я стала бочком пробираться к выходу, избегая смотреть на принца. Я была смущена и не знала, как себя дальше вести. В несколько шагов Харн преодолел разделяющее нас расстояние, заступая путь к двери, и протянул мой блокнот.
– Не спеши. Я думаю, ты понимаешь, что настало время поговорить?
Мой испуганный взгляд метнулся к нему, и я тут же опустила глаза. Забрав блокнот, прижала его к груди обеими руками.
– Присядь, – указал он на кресло, а я с тоской посмотрела на дверь, прикидывая, успею ли убежать. – Даже не думай! – предостерег меня он, и я, еле переставляя ноги, доплелась до кресла, рухнула в него и сжалась.
Харн куда-то отошел, а потом вернулся с бокалом и протянул его мне:
– Выпей.
В бокале плескалась явно не вода, и я потрясенно посмотрела на Харна, а потом отрицательно покачала головой.
– Ладно, тогда я, – пожав плечами, он выпил, а потом присел перед креслом, положив руки на подлокотники, и я почувствовала себя в ловушке. Он явно давал понять, что, пока я не отвечу на его вопросы, отсюда не встану.
– Лоран, кто твой дядя? – ласково спросил он. Я вцепилась мертвой хваткой в блокнот, даже не думая его открывать.
– Ладно, оставим пока это… Скажи, он тебя трогал? – Я с непониманием посмотрела на него, как бы спрашивая, что он под этим подразумевает. – Прикасался он к тебе противоестественным образом? – четко выговаривая слова, проговорил Харн.
Слова я слышала, а вот что он имеет в виду, понять не могла. Как это «противоестественно»?! Он ждал ответа, а я отрицательно покачала головой. Дядя меня не бил. Может, он об этом?
– Тогда кто? – отчеканил Харн.
У меня перед глазами всплыло ненавистное лицо мага, и я почувствовала, как отступает смущение, стыд, все чувства уходили из меня, как вода сквозь песок, оставляя лишь пустоту. Никогда не смогу рассказать об этом. Пусть делает что хочет.
– Твой дядя знал об этом? – вибрирующим голосом спросил Харн, и я медленно кивнула.
– Тогда он не жилец, – тихо произнес он и, встав, заходил по комнате.
Теперь я сидела с абсолютно прямой спиной, напряженно замерев, и ждала, когда же он меня отпустит. Может, теперь он посчитает меня недостойной своей опеки?
– Лоран, но ты хоть понимаешь, что этого выродка надо остановить? – замер он передо мной. – Его надо призвать к ответу, наказать. А если он поступит так еще с каким-нибудь ребенком? Представь, что на твоем месте окажется такой же парень? – привел принц убийственный, на свой взгляд, аргумент, а я окаменела.
Парень… Парень! Так вот почему он так всполошился! А скажи ему, что маг изнасиловал простую девушку? Да сколько нас таких на просторах империи! Такой аристократ, как Харн, ради племянницы трактирщика даже пальцем не пошевелит. Наказать мага из-за простолюдинки? Это смешно!
У меня в голове не укладывалось, что такое можно делать и с парнем. Теперь понятно, почему Харну так отвратителен этот поступок. Мне стало горько. Я вдруг поняла, какая огромная пропасть между мной и им, и лишь случайно наши пути пересеклись.
Открыв блокнот, я начала писать, и мне показалось, что к руке привязана гиря: «Я не буду это обсуждать. Если желаешь
