А хотя – чем Харьков так уж плох? Большой город… и не их вина, харьковчан, что в их городе сейчас такое.
Выбрав момент, я посигналил.
– Садись…
Краем глаза заметил милиционера. Пора сваливать.
После моего переезда в Москву мои отношения с Полиной… скажем так, начали немного развиваться, хотя именно что немного. Иногда я приходил к ней, и она воспринимала это как должное. После того как я переехал в Москву, бывать я у нее стал чаще. Но не более того. Может, это было плохо… не знаю. Но мне кажется, что и она боялась того, что несколько шагов дальше, и все рассыплется…
Мы победили. Была большая раздача призов – и Ющук без проблем устроил ее в аппарат Думы. Место не слишком денежное, но зато перспективное с точки зрения записи в резюме. У нас всегда сохранялся некий пиетет перед властью. Работая в Госдуме, она уже была сотрудником государственного аппарата, а не девочкой с сомнительным резюме и еще более сомнительным местом происхождения. Не зря Харьков называют «постсоветской столицей любви[23]…»
Теперь она была сотрудником Государственной думы. Звучит по?любому…
– Как работается?
Полина пожала плечами.
– Нормально. Коллектив хороший…
– Смотри, депутата какого не подцепи.
– А что – ревнуешь?
– Конечно.
Она серьезно посмотрела на меня.
– Не подцеплю.
Когда вот такие вот вещи… черт… не знаю, как и реагировать.
– А куда мы едем?
– А не скажу… Сейчас заберем кое?что и поедем покушаем. А потом будет сюрприз…
В Подмосковье, в логистическом центре деловых линий, я получил груз – два тяжеленных баула – и погрузил их в багажник. Потом рванул по трассе, в сторону Владимира…
Это была первая женщина, которую я привел в свой новый дом.
Да… теперь здесь мой новый дом. В Уральске дома больше нет, и, наверное, навсегда, а в Москве у меня дома никогда не будет…
Было тихо.
Я советую вам: если хотите послушать тишину – поезжайте в деревню. Нет, не на пригородную усадьбу, а в настоящую деревню, далеко. Только там вы услышите настоящую тишину, которую не нарушает даже перебрех собак. И увидите настоящее небо. Звездное…
Мы сюда не вписывались. Я… Полина… «Ауди» с номерами Госдумы и грузом в багажнике. Но я хотел быть здесь…
Именно сегодня я хотел быть здесь. Чтобы позволить себе хоть немного передохнуть перед новым раундом войны. В предыдущем я едва остался в живых в Казани…
– Осторожно. Потолки низкие.
Полина пригнулась, проходя через низкую притолоку, я с усилием закрыл дверь и включил свет.
– Ну… как тебе приданое?
Ночью я проснулся первым. Мы легли на старомодной кровати с никелированными шарами – хотя с трудом на ней поместились…
Было тихо. В задернутое ситцевой занавеской на веревочке окно светили звезды…
Я встал… прислушался… Полинка довольно сопела во сне. Не прикрывая дверь, чтобы не нашуметь, я вышел из дома, открыл багажник машины. Достал мешки… один из них больно ударил по ноге, я сквозь зубы выругался. Там, сзади, прислонена лестница, она ведет на чердак… вообще?то это именуют «подвалка» и там хранят сено. Придется как?то эту тяжесть туда затаскивать… сено там есть, я проверял. Немного, но есть…
