исполнении. Герцог, рыча от негодования, прямо в латах, с места запрыгнул на лошадь впереди рыцаря, тут же подобрал под себя ноги, и, вставая, потащил его из седла под мышки! Лошадь, естественно, заржала и рванула вперед и в сторону, а див Пимобат свалился на рыцаря, припечатав противника к земле. Он тут же поднялся и с рыком:
– Ах ты сукин сын, я тебя научу, как с герцогом разговаривать! – пинком закованной в сталь ноги открыл забрало.
Лицо парня было в общем-то самым обычным. Разве что очень похожим на морду барона и бледным. Как бы он в штаны не наложил с перепугу. Дарон плюнул, соскочил с парнишки и сказал барону:
– Ну что, Валес, у меня и ты, и твой мальчишка. Вас прямо сейчас вздернуть на дереве, или вы все-таки уберете армию с дороги?
Див Палор пробурчал:
– Дар, возвращайся к воинам и убирайтесь в замок.
– Да, отец, – выдавил все еще лежащий парнишка.
– Вставай и проваливай, молокосос, – рявкнул Дарон. – У тебя десять минут, чтобы очистить нам дорогу.
Вирот помог ему встать, кто-то привел лошадь, и он, с трудом запрыгнув в седло, поехал к своим. Каково же было наше удивление, когда отряд див Палора, вместо того, чтобы собраться и утопать в замок, перестроился для ведения оборонительного боя!
– Мда-а-а, – протянул Олок, глянув на барона. – Похоже, надо было вздернуть их обоих, мой герцог! Тогда эти бравые вояки точно разбежались бы.
– Угу. Проклятое человеколюбие меня который раз подводит! Вирот, веревку и трех солдат!
Глаза див Палора округлились от ужаса, и он запричитал:
– Дарон, друг мой, за что? Этот сосунок решил надеть баронскую корону пораньше, я тут при чем? Я ему сказал, чтобы он вас пропустил!!!
Вирот схватил его за шкирку, поставил на ноги и толкнул к подходящему дереву, где солдаты уже перекинули веревку через высокий сук и завязывали петлю.
– Нет! Нет!!! Мой герцог, пожалуйста, сжальтесь! Я не виноват, это все див Саф!!!
Дарон, старательно не обращавший внимание на барона, тут же повернулся:
– Значит, див Саф? Вирот, погоди чуть. Продолжай, Валес.
– Он появился тут вчера утром, сказал, что див Толор и див Мир совершили на тебя покушение, взяли в плен, одурманили магией и сейчас везут в Пим. Он просил задержать вас, дал мне двух магов и десяток солдат, которые пробовали вас убить при встрече.
– Сколько он тебе заплатил, Валес?
Подбородок барона затрясся.
– Дарон, он очень влиятелен, а у меня три дочки и маленький сын…
– Сколько?
– Я скажу, но только тебе, – барон отвел взгляд.
Дарон подошел, выслушал то, что он сказал ему на ухо, и удивленно покачал головой:
– Ты от счастья не свихнулся случаем?
– Нет, милорд. Это чистая правда.
– Неудивительно, что твой сынок забыл про папашу и не пускает нас в Пим. Только вот думаю, не деньги тебе бы достались, а кинжал между ребер или яд в кубке, Валес. Твоему сыну – так уж точно.
– Я тоже так думаю, Дарон. Но я не мог ничего сделать. От таких предложений – если их делают – нельзя отказаться. Ты меня понимаешь?
Герцог долго смотрел на барона, и в тот самый момент, когда хотел что-то сказать, к нему подошел Олок и начал что-то нашептывать на ухо. Див Пимобат вначале с удивлением отстранился, но потом кивнул и, улыбнувшись, повернулся к барону:
– Ты очень сильно обидел меня, Валес. Так сильно, что я бы все-таки вздернул тебя на этом дереве, потом потерял пару десяток солдат, уничтожая подобие армии, которое ты притащил сюда, и подвесил рядом твоего сынка – кверху ногами. Но у графа возникла дельная мысль. Мы возьмем тебя с собой. Не будет никаких претензий ни к тебе, ни к Дару. Но! Он сейчас уберет отряд с дороги. А ты дашь в суде показания против див Сафа.
– И еще вы мне заплатите половину того, что обещал див Саф, – продолжил барон.
Дарон беспомощно посмотрел на Олока:
