и предложил ему продолжить обучение в Трордорской академии. Ли согласился.
Никто в На-Дха и представить не мог, что воин-врач предаст свою страну. Отец гордился сыном – тот бился, как мужчина, и приобретал у чужеземцев редкие знания. Между тем врачеватель встретил девушку, захотел жениться на ней и осесть в Трордоре. Он послал отцу письмо, но вместо благословения получил проклятие и запрет на возвращение в Хо-Шан. На родине Ли предателей не прощали.
С девушкой у Ли ничего не вышло. Бедный студент не имел обширной практики, за его спиной не было наследства или накопленного состояния. Когда врачеватель пришел просить руки своей возлюбленной, ему отказали. Черная полоса продолжилась. Получив диплом, Ли обнаружил, что врачей в Трордоре навалом. На вступление в гильдию у него не нашлось денег. И врачеватель отправился в долгое странствие.
Шли годы.
Изгнанник бродил по Тверди, забирался на небесные Скиты, приобретал бесценный опыт. Он так и не смог найти окончательного пристанища. Вместо этого Ли полюбил дорогу. Он узнавал мир, покрывался морщинами и сединой, участвовал в нескольких битвах на юге континента. А потом встретил Коэна.
Вот и конец истории.
– А как же та девушка? – спросила Мерт. – Что с ней стало?
Взгляд врачевателя сделался печальным. Я понял, что наш боевой товарищ пронес эту любовь через годы. Рана, которую не может заживить даже его мастерство.
– Вышла замуж. – Голос Ли звучал глухо. – За торговца сукном, кажется. Нарожала ему кучу детей. Недавно, как я слышал, умерла от болотной лихорадки. Местные доктора не смогли ее спасти.
– Болотная лихорадка, – задумчиво повторила Мерт. – Это излечимо?
Ли кивнул.
И больше не участвовал в разговоре.
Ближе к вечеру мы начали расходиться. Ли, Брин, Навсикая и Кьюсак сели в паровой омнибус и отправились назад к «Мемфису». Все тепло распрощались с Гроргом и пожелали ему удачи в битве.
Когда мы покинули «Пыхтящий свисток», на небе взошли обе луны. Ветер усилился – он завывал в переулках и водосточных трубах, срывал последние листки с деревьев. Город погружался в мир теней и мрачного ожидания.
– Я мог ее спасти, – прошептал Ли. Он ни к кому не обращался, но мы услышали. Ветер подхватил слова врачевателя и унес в ближайшую арку.
Глава 7
Географическое общество
Когда Грорг шагнул в портал и исчез, Коэн обернулся и бросил мне через плечо, что надо спешить. Рыка я покормил, Мерт проверяла свое снаряжение. Ли пришел в себя после вчерашнего и сейчас читал какую-то медицинскую книгу. Гроргу он надавал кучу снадобий и велел принимать их в полнолуние – именно тогда у перевертней наблюдаются обострения. Впрочем, добавил Ли, через пару месяцев любые обострения пройдут. Помню, Грорг угрюмо кивнул – он все еще не мог привыкнуть к своей двойственной природе.
Коэн сказал, что нас ждут в Географическом обществе, членом которого он имел честь быть. Именно так и выразился – «имел честь». Кивнув, я отправился звать Мерт. Вчера мы перебрались в отдельную комнату. Наш наниматель не возражал, поскольку отношения подчиненных его не волновали. Главное, чтобы убивали всех, кто решил посягнуть на его жизнь. А с этим мы великолепно справлялись.
Корпус Географического общества примыкал к обсерватории – невысокой башне, накрытой каменным куполом и обвитой спиралью лестницы, протянувшейся по внешней стене. В куполе обсерватории зияла прямоугольная брешь, из которой торчала труба телескопа – оптического устройства, при помощи которого академики наблюдали за звездами и лунами.
Мы поднялись по ступенькам и вошли в приземистое здание. Внутри – обширный холл, колоннада, гулкое эхо шагов. Под ногами – мраморные плиты. Коэн повел нашу компанию наверх – в громадный зал, забитый людьми. Двустворчатые деревянные двери, инкрустированные бронзой, были распахнуты настежь. В центре – стол в форме кольца, за которым галдели ученые. Встречались и знакомые лица. Я увидел императора Септена, Тведра с Вертериса, двух облачных полководцев. Наверняка военных присутствовало больше, но многих из них я не знал. На столах разложены карты, письменные принадлежности, измерительные приборы. Огромная карта Тверди и морских пространств расстелена на полу, в центре кольца.
Когда Коэн приблизился к столу, гомон утих.
