даже лёгкого запаха палёных волос не чувствовалось. Василиса сначала испугалась и бросилась ко мне, но на полпути остановилась и продолжила смотреть. Огонь покрыл всю верхнюю часть моего туловища, добрался до головы, но меня и это почему?то не испугало. Только мелькнула мысль: вот и хорошо, заодно и побреюсь, как говорится, и приятное, и полезное – в одном флаконе. А вот когда огонь стал опускаться вниз, то только тут и вспомнил, что забыл снять джинсы с кроссовками – опять останусь без одежды, а ведь больше взять негде. Можно было бы попытаться одной рукой хотя бы разуться, чтобы спасти кроссовки, но я не стал дёргаться, понимая, что каждое лишнее движение может повредить Анфисе.
Когда пламя Красного птенца охватило меня целиком, то понял, что включилось замедление реальности. Останавливать его я не решился – не та сейчас ситуация, когда что?то надо предпринимать и делать. Красный птенец сам приподнял меня и положил на очаг рядом с Анфисой. Мы лежали близко друг к другу, охваченные с ног до головы пламенем, словно два огненных голема, я абсолютно потерял счёт времени – сколько минут, а может, часов или дней прошло, для меня оставалось тайной. А когда моё замедление реальности прекратилось, услышал тихую речь Василисы:
– Саша, что с тобой? Ты живой?
– Да, милая, со мной всё хорошо.
– Ты весь горишь, тебе больно?
– Нет, не волнуйся, моя хорошая. Мне просто тепло, как в бане, лежать мягко и удобно. А главное, Анфиса оживает – ощущаю, как жизненные силы возвращаются к ней.
Я расслабился и постарался погрузиться в ласковую стихию огня, и почему все думают, что огонь горячий и злой? Ведь на самом деле он нежный и добрый, мягче пуха, и никакие лёгкие ветерки Ариэля не смогут сравниться с его деликатностью. Наверное, меня сморил сон. Мне снилось, как я влетаю в свою старую квартиру в образе Огненной птицы и сжигаю всё вокруг. Потом меня окатили водой, превратив в крошечный и немощный язычок пламени. Сидя в когтистых лапах бабы Веры, я чувствовал себя очень одиноко и неуютно. А самая приятная и упоительная часть сна оказалась про полёт внутри пламени могучего торнадо, когда моя огненная стихия сливалась со стихией ветра, освобождая сказочно могущественные разрушительные силы!
Глава 10
Очнулся я в лечебной колыбели среди дубовых шаек и веников, но баня оказалась какая?то другая – не та, в которой баба Вера лечила мне гастрит в нашу первую встречу. Попытался вспомнить, как здесь оказался, но ничего не получилось, только обрывки какого?то странного сна про погружение в пламя Огненной птицы. Приподнял руку и с удивлением обнаружил, что кожа выглядит абсолютно голой, словно после депиляции, – пропали даже самые мельчайшие волоски. Присмотревшись, понял, что моя нательная растительность исчезла не совсем – луковицы остались на месте, но сами волоски оказались ровно и гладко сбритыми под основание. От этой новости сердце ухнуло куда?то поближе к пяткам и там затаилось. Значит, слияние с Красным петухом – не сон? И в кого же я теперь превратился – в некое подобие Фредди Крюгера, у которого всё лицо – сплошной ожог? Провёл ладонью по голове – кожа гладкая и ровная, зато волосы полностью испарились не только на руках – шевелюра, брови и ресницы отсутствовали как класс, та же участь постигла усы и бороду, но эта неожиданность как раз оказалась самой приятной из всех. А самое главное, что обрадовало больше всего, шрамов от ожогов не нащупывалось – всё?таки не монстр, а я сам, только гладко постриженный налысо. Даже мелькнула шальная мысль: а не договориться ли мне с Огненной птицей, чтобы она каждый день меня брила? А что нам, кабанам, стоит заключить такое соглашение с Огневиками – у нас хорошие отношения, разве откажут? Тьфу ты, опять про этого кабана вспомнил, вроде уж и совсем забыл эту присказку, а тут пообщался с Венькой, и снова она ко мне привязалась!
Мои размышления насчёт дальнейшего корыстного использования Красного птенца прервал насмешливый голос Василисы, она тихо открыла дверь и вошла в лечебно?парное отделение:
– Проснулся, многостаночник?
– Василиса! – обрадовался я. – А где это я? Баня какая?то не та, не наша, совершенно новая, словно только оструганная.
– Вот она?то как раз теперь и есть наша, бабе Вере надоело терпеть, как она выразилась, наше непотребство, поэтому она наконец?таки смилостивилась и попросила у Заповедного леса для нас с тобой дом и баню, а заодно и прочие удобства, чтобы нам тут жилось не хлопотно. Сама же съехала с Огненной горы и вернулась жить к себе в избушку на курьих ножках. Кстати, сейчас она там, на полянке занимается исследованиями магии Кащея на дезертире, который сбежал во время боя возле Храма Лунного камня – особо нервным и чувствительным личностям туда лучше не заходить.
– Опять сцена из фильма ужасов вроде сожженного алкаша Лёши?
– Да, только намного страшнее – внутренности вынуты и аккуратно по травке разложены; и всё это живёт и исправно
