Тягучая боль в руках и ногах, один раз возникнув, уже не отпускала, а лишь нарастала со временем. В силах ли он сделать то, что задумал? В силах! Должен, значит, может. Он может все — в этом не было никаких сомнений. Именно он уничтожит голубую змею, пропахав ее кровавым плугом до самого кончика хвоста.
Он с интересом наблюдал, как ловко перепрыгивают спасающиеся враги на нижний виток серпантина. Они летели и размахивали руками. Они-то смогли. А он? Ведь он — соквоорг! Он легко сделает то же, что делают они. Он обязан добить змею!..
Соквоорг принял решение.
Процесс умирания соквоорга для людей — загадка. Известно лишь, что он влияет не только на физические способности Демона.
Соквоорг остановился и расширившимися глазами посмотрел вниз. Панорама заросшего лесом Тайранского ущелья с втягивающейся в его горловину колонной хархских солдат завораживала его. Соквоорга тянуло туда, в ущелье. Он чуть-чуть наклонился…
«Пора! Другого такого удобного момента не будет!» — подумал капитан Муций и с размаху ударил демона камнем по затылку. Капитан старался бить аккуратно — все же это было тело стротана, и он не хотел его повредить.
Муций ловко подхватил обмякшего демона и почувствовал исходящий от него нечеловеческий жар.
«Может, лучше его водой? — подумал он. — Хотя зачем? Нет, пусть умрет так, потом стротану станет легче».
Положив обездвиженного демона в тень скалы под присмотром двух верзил-гвардейцев, Муций сам возглавил наступающее войско. Это был сейчас самый важный участок — хархов следовало дожимать!
Капитан построил гвардейцев правильной фалангой, встал впереди нее и принялся изображать буйнопомешанного. Он зловеще рычал, делая выпады, и настолько мерзко выл, что содрогались даже его собственные гвардейцы. При этом он еще успевал молотить мечом направо и налево. Словом, Муций выглядел вполне сносным демоном.
Если кто-то думает, что выглядеть буйнопомешанным и валять дурака — одно и то же, пусть попробует сам. Капитан Муций был замечательно тренирован, закален, подтянут, но не молод. Ему приходилось нелегко. Спустя короткое время он уже всем телом чувствовал навалившуюся усталость, но, несмотря ни на что, не прекращал неистовствовать. Этот буйный танец являлся основным оружием Муция.
И капитан добился того, чего хотел. Вдоль конвульсивно вздрагивающего тела голубой змеи-колонны пронесся новый слух о новом, еще более кровожадном и невыносимо жутком бронзовом демоне.
Реанские лучники непрерывно, как заведенные, стреляли через головы убегавших врагов, а также пускали стрелы вниз, на следующий виток серпантина. Трофейных стрел не жалели.
Бравые гвардейцы через каждые семь шагов хрипло рявкали тарийский боевой клич — «Хур-р-р!» — и безжалостно кололи копьями отстающих хархов.
Солнце постепенно перешло зенит и начало клониться к западу, когда измученный неподвижностью соквоорг простился с жизнью. Все это время он очень сильно страдал, ибо понимал, что никогда не достигнет цели и не добьет смертельно опасную змею. Он неподвижно лежал в тени скалы и наконец тихо умер.
Когда стротан Туриг очнулся, его первой мыслью стала мысль о собственной смерти. Ему было до невозможности плохо. Его нетренированное тело, надорванное нечеловеческой нагрузкой, превратилось в один большой синяк. Турига жестоко тошнило, но он не мог даже пошевелиться. Он лежал на жестких и неудобных камнях, лежал, как ему показалось, бесконечно долго.
И все же организм выдержал. К вечеру, когда подул мягкий, прохладный ветерок, черты его лица разгладились, и он, так и не поняв, что с ним, уснул.
Он все еще спал, когда его положили на носилки. Не проснулся он и тогда, когда уставшие гвардейцы понесли его на перевал. Капитан Муций сначала хотел сам взяться за носилки, но не смог — так он был вымотан.
За ними смеющейся толпой валили лучники. Они скалили зубы и наперебой обсуждали, как на последнем участке спуска устроили показательный шабаш. Жуткие танцы, потрясание мечами, вопли, от которых кровь стыла в жилах…
Солдаты вспоминали, как быстро бежали в лес хархи — хвост злосчастной голубой колонны. Солдаты-реанцы возвращались, чувствуя себя победителями, и имели право вспоминать об этой поистине чудесной победе.
Стротан Туриг очнулся к вечеру следующего дня. Его тело жутко болело, но он уже мог шевелиться. Тут же к стротану приблизился Муций и немедленно окружил его заботами. Он кормил Турига с ложки бульоном и рассказывал то, что ему следовало знать о происшедших событиях. Стротан понимающе кивал головой, но верил с трудом. Лишь когда он смог сесть, то заметил, как отряд солдат, ловко орудуя кирками, рушит мост. Позорный мост!
