городищ и огромная научная ценность находок заставили съехаться на юг Урала многих известных ученых. Не отстал от них и Витюша Костин, доктор археологии, кандидат минералогических наук, в свои сорок три года выглядевший если и не мальчишкой, то скорее студентом, нежели серьезным научным работником. Ему посчастливилось участвовать в раскопках городищ Синташта и Любище, современниц египетского Среднего царства, крито-микенской культуры и Вавилона. И это он обнаружил еще один город на севере аркаимского заповедника, в ста семидесяти километрах от Аркаима, названный в его честь городищем Костьра.
— Он крупнее Аркаима, — похвастался Витюша, довольный произведенным на Дмитрия эффектом. — Его диаметр — больше километра, в то время как у Аркаима и Синташты всего сто пятьдесят — сто восемьдесят метров. И домов в нем насчитывалось не шестьдесят, как у других городов, а триста с лишним. Однако главное — курган в центре. Мы его еще не раскопали, думали, что это VIP-захоронение, но, судя по всему, это какое-то культовое сооружение типа святилища или храма. Я, собственно, и приехал в Москву за интраскопом, чтобы мы могли просветить курган и выяснить, что там внутри. Не хочешь принять участие в раскопках?
Дмитрий задумчиво взвесил в руке бокал с вином.
— Вообще-то предложение заманчивое, хотя у меня уже есть маршрут.
— Куда, если не секрет?
— В Китай. Хочу проверить гипотезу одного моего приятеля, что знаменитая Китайская стена на самом деле строилась не китайцами.
— А кем?
— Древними гиперборейцами. Точнее, их потомками, одной из веточек древних русичей.
— Бредятина!
— Ничуть не бредятина, — не обиделся Дмитрий. — Ты хоть знаешь, что бойницы Китайской стены смотрят не наружу от территории Китая, а наборот? Словно строители ждали как раз набегов с востока. А на востоке-то — Китай.
Витюша допил вино, махнул рукой.
— Может быть, ты и прав. Но уверяю тебя, наши находки интереснее. Мы готовы взять тебя на довольствие. Ты хороший боец и мастер рукопашки, а там у нас не все… — Витюша замялся, почесал нос, понимая, что проговорился.
— Что? — полюбопытствовал Дмитрий.
— Да понимаешь, мешает нам какая-то зараза!
— Местные власти?
— Да нет, они-то как раз не препятствуют, потому как заинтересованы в наших изысканиях, туристы в заповеднике стали приносить доход в местную казну. А вот церковники и бандиты житья не дают.
— Ну, бандиты понятно почему, а церковники? Им-то чем ваши раскопки помешали?
— Не знаю. Только уже трижды к нам наведывались попы и сочувствующие им граждане, то с уговорами, то с угрозами, пытались запретить нам работать. Анафеме предали. — Витюша хихикнул.
— Странно, церковь обычно в мирские дела не вмешивается. Тут что-то не то. Может, место, где вы нашли городище, связано с какой-нибудь древней легендой?
— Есть такая легенда, — закивал Витюша, осоловевший от вина. — Даже не одна. По нашим прикидкам, все города такого типа принадлежат пришедшим с севера язычникам или, точнее, огнепоклонникам— протоарийцам. И вот когда на Руси началось брожение, связанное с насильственным крещением — в том числе огнем и мечом, — якобы в этом месте и произошло последнее сражение между язычниками и христоносцами. Город, который мы копаем, практически весь сгорел. Мы нашли там много разного оружия и даже остатки колесницы.
— А останки воинов?
Витюша взъерошил волосы на голове.
— Тут у нас нестыковка. Ни одного трупа! То есть скелета. Будто никакого сражения не было. И ни одного захоронения! Может, курган и есть братская могила? Хотя, с другой стороны, огнепоклонники своих мертвых не закапывали, а сжигали…
— Действительно, загадка. — Дмитрий почувствовал возбуждающий запах тайны. Подключившаяся интуиция предсказывала немало чудес и открытий, таящихся в найденном городище. Стоило повременить с поездкой в Китай, чтобы поучаствовать вместе с Витюшей в раскопках древнейших русских городов. А поскольку Дмитрий не зависел ни от каких обстоятельств и самостоятельно решал, в какие края ему податься, то и принимал решения без особых колебаний.
Вообще же за его спиной были десятки других экспедиций по Крайнему Северу России и по Дальнему Востоку. Он был не только известным путешественником, но и специалистом по выживанию в экстремальных условиях.
В октябре Дмитрию исполнилось тридцать лет. Был он высок, поджар, сухощав, изредка отпускал усы и бородку — во время
